Большое отступление в недалекое и далекое прошлое

В 1913 г. вышел в Петербурге вышел перевод «Законов Ману» (Ману буквально - человек, здесь переводится как прародитель человечества) С. Д. Эльмановича. Перевод, наверно, не совсем удачный, так как содержал в себе ряд грубых стилистических ошибок и прямых ошибок в самом переводе. Очевидно, что трудность при переводе заключалась и в санскритском слове «дхарма». Так С.Д. Эльманович слову «дхарма» придавал несколько значений: это и правда, и заслуга, и обязанность, и право, и много-много других значений (всего около 30 значений). В 1992 г. в Институте востоковедения РАН перевод С.Д. Эльмановича был проверен и исправлен Г.Ф. Ильиным. (ссылка: в тексте использованы некоторые комментарии Г.Ф.Ильина, которые даны в предисловии к изданию). В таком виде была и помещена электронная версия в Интернете.
«Законы Ману» в средние века неоднократно переписывали и комментировали, что само по себе показывает большое значение, которое придавалось в Индии этому древнему сборнику. До нас дошли комментарии
Медхатитхи (IX в.), Говиндараджи ХII- XIII вв.), Нараяны (XIV в.), Куллюкабхатты (XV в.), Рагхавананды (XVII-XVIII вв.), Нанданы и Рамачандры (XVIII в.); имеется и анонимный кашмирский комментарий, также, по-видимому, довольно поздний.
«Законы Ману» больше напоминают пособие по морали и духовному развитию личности. Поэтому к точному научному названию «Законов Ману» следует отнести следующее название - «Наставления Ману в дхарме». Как указано в предисловии электронной версии перевода «Законов Ману» «под законом в настоящее время обычно понимается обязательная норма, установленная высшим законодательным органом власти. Слово «дхарма» не имело такого значения. Оно означало совокупность правовых, моральных, этических и других норм, определяющих добродетельность человека и правила жизни в зависимости от его общественного положения». Отнесем понятие Дхарма к состоянию души личности в обществе (опред.авт). Интересно, так можно ли жить без законов? Если говорить о законах Ману, исключая их правовое значение, то да. Можно жить по нормам морали. Но это из области фантастики.
Стиль изложения позволяет его отнести к памятникам литературы. Студенты исторических факультетов изучают законы Ману как исторический источник. Нашлось место и для частно-правовых правил. С первой по седьмую главу гражданско-правовые нормы встречаются эпизодически, а вот восьмая глава почти вся полностью посвящена цивилистике, исключая, конечно же, процессуальные правила, которые также нашли отражение в этом разделе.
И последнее, что осталось выяснить, это когда написаны Законы Ману.
Логично предположить, что такой антисоциальный текст, предписывающий не просто удручающее положение определенной части населения (шудры), а его уничижающий на века статус, был создан в период нестабильности (мягко говоря). Так и есть. Империя Маурьев распространила буддизм и расцвела после похода на восток Александра Македонского. А через 50 лет после смерти царя Ашоки последний царь Маурьев Брихадратха был жестоко убит во время военного парада своим военачальником Пусьямитра Шунга, который объявил себя царём и создал новую династию.
Реакция брахманов одна – укрепить свое шаткое положение и упорядочить все общественные отношения. Поэтому царь в законах Ману - это очередная ступень к процветанию, не более того. Рядом с Богом царь быть не может. Кстати, царь не был собственником всей обрабатываемой земли в государстве. «Если царь взимает налоги, не охраняя подданных, то он идет немедленно в ад». Такой царь назывался «крадущим шестую часть урожая».
Итак, хронологически, это примерно от 185 г. до н.э. Дальше историки нас предупреждают о том, что не весь материал, содержащийся в сборнике законов Ману, может относиться к этому периоду. Относительно новыми признаются первая и последняя (XII) главы. Из остальных глав наиболее древними считаются II-VI главы, однако в них также встречаются стихи, которые являются позднейшими добавлениями. Поэтому уточняют, что разбежка дат может колебаться в пределах до I века н. э.

Законы Ману

По Ману человечество делится на четыре варны (сословия). И определенные дхармы должны соответствовать каждой варне.
Обучение, изучение (Веды), жертвоприношение для себя и жертвоприношение для других, раздачу и получение (милостыни) – для брахманов (жрецов, рожденных из уст Бога).
Охрана подданных, раздача (милостыни), жертвоприношение, изучение (Веды) и не приверженность к мирским утехам – для кшатрия (воинов, созданных из рук Бога).
Пастьба скота и также раздача (милостыни), жертвоприношение, изучение (Веды), торговля, ростовщичество и земледелие – для вайшия (торговца, рожденного из бедер Бога).
Но только одно занятие Владыка (Бог) указал для шудры (слуги, сотворены из ступней Бога) – служение этим варнам со смирением.
Первые три варны относились к дваждырожденным (в древней Индии потомки ариев, над которыми совершали обряд упанаяны - второго рождения: обряд получения священного шнура, в ходе которого молодого человека одной из трёх высших варн (брахманов, кшатриев или вайшьев) формально посвящают в изучение Вед. Обряд упанаяны знаменует окончание детства и вступление юноши в одну из трёх высших варн).
Первому сословию брахманам вследствие превосходства своего по рождению, а не по призванию предписывалось владеть и распоряжаться всем существующим в мире.
Вайшия (рожденные из бедер Бога), по буквальному толкованию, сословие, составляющее процветание и богатство. Все те, кто по определению теоретиков марксизма-ленинизма, создавал средства производства.
Как говорят ученые-юристы, субъект установлен, необходимо было установить и объект. Поэтому Ману определил дхарму жены и мужа, дхарму наследования, дхарму искоренения воров, шпионов и других преступников. Действия по ликвидации преступников в 115 правиле 1 главы обозначили как «удаление шипов». Не забыли и про процессуальные правила опроса свидетелей.
Цивилистика не может обходиться без индивидуализации лица, будь оно юридическое или физическое. У потомков Ариев вряд- ли существовали юридические лица, хотя деятельность неких корпораций можно допустить, но вот индивидуализация физического лица строго определялась.
При благоприятном созвездии или в счастливую минуту лунного дня отец нарекал именем свое чадо, но не позднее двенадцатого дня после рождения. Соответственно своей варне ребенок получал имя. Имя брахманы должно напоминать что-то благоприятствующее, у кшатрия имя должно быть связано с силой, имя вайшия должно указывать на богатство, ну, а шудра довольствовался чем-то презрительным, связанным с услужением.
Вот как приводятся примеры в приложении к «Законам Ману». «Брахманам следует давать имена божеств, риши и оканчивающиеся на carman (охрана), svannin (господин), datta (данный),bhuti (благо) и т. д.; кшатриям – «охраняющий подданных», «неодолимый в битве» и т. д.; вайшиям – «имеющий большое богатство», «имеющий много коров» и т. д., шудрам-презрительные имена вроде krpanam (убогий), dina (убогий) и с окончаниями на dasa (раб): devadasa (раб богов), brahniandasa (раб брахмана) и др.»
У женщин имя – легко произносимое, не страшное, имеющее ясный смысл, приятное, благоприятствующее, оканчивающееся долгим гласным, содержащее благословение.
Рождение ребенка – благо не только для семьи, но и для общества. На четвертом месяце после рождения ребенка, его выносили для всеобщего обозрения, на шестом месяце проводился обряд кормления рисом. Обряд пострижения для первых трех сословий проводился либо в первый либо на третий год жизни.
Второе рождение (посвящение - упанаяна) на восьмом году от зачатия для брахмана, на одиннадцатом – для кшатрия и для вайшия – на двенадцатом. 37 правило 2 главы Законов, очевидно предполагает возрастные рамки совершеннолетия, тогда когда можно говорить о дееспособности. «Время чтения Савитри (стих, обращенный к солнцу) для брахмана не истекает до шестнадцати лет, для кшатрия - до двадцати двух, вайщия – до двадцати четырех».
Брачные отношения – дело священное, и, конечно же, должны быть облечены в правовые рамки. Для женщин брак приравнивался к ведийскому ритуалу, служение жены мужу расценивалось как жизнь (бытие) у гуру (гуру – учитель), а ведение домашнего хозяйства как поддержание священного огня.
Дееспособность супругов (в особенности женщин) при заключении брака детально регулировалась. Кровным родственникам в брак вступать запрещалось. Нельзя брать в мужья (жены) из семейств, которые пренебрегали обрядами, не имели мужчин, в которых не изучается Веда, имеющие волосатые части тела подвержены геморрою, чахотке, плохому пищеварению, падучей, белой или черной проказе. «Не следует брать в жены девушку рыжую, имеющую лишний член, болезненную, безволосую, слишком волосатую, болтливую, красноглазую, носящую имя созвездия, дерева, реки, название низшей касты, горы, птицы, змеи, слуги или устрашающее имя.
Надо брать в жены женщину, свободную от телесных недостатков, имеющую приятное имя, походку лебедя или слона (т.е мягкая и плавная), нежные волосы на теле и голове, красивые зубы, нежные члены».
Супруг (а) предписывался из соответствующей ему касты (из своей Варны). Взявший в жены «низкорожденную» женщину мог быть низведен в положение шудры. Брахман возведя на ложе шудрянку попадет в ад, а «произведя от нее сына, он лишается брахманства».
В Древней Индии единой формы брака не существовало. Вот некоторые из них.
По договоренности между родителями. В этом случае отец фактически дарил дочь.
Вручение дочери жрецу. Дочь расценивалась как вознаграждение, т.е. дар имеющий характер замаскированной продажи.
Брак, который заключался с обязательным предоставлением «колыма» (быка или коровы).
Прямая покупка невесты. Брак заключался тогда, когда сумма родителей невесты удовлетворяла.
Добровольный союз.
Заключение брака силой, под угрозой расправы, и могло сопровождаться убийствами и разрушениями строений.
Заключение брака, при котором «невестой» овладели силой, либо безумной или нетрезвой.
Муж – абсолютный глава семьи. Даже без «если». Женщина куплена в брачной сделке, поэтому она – собственность супруга и сыновей. В детстве ей полагалось быть под властью отца, в молодости - мужа, после смерти мужа – под властью сыновей, ибо «женщина никогда не пригодна для самостоятельности». Супруг мог иметь несколько жен, развестись с женой. Жена же не могла покинуть семью, даже если муж ее продал и оставил. Она продолжала считаться его женой. За измену жена могла быт казнена, вплоть до смертной казни.
В древности цивилистика была смешана с процессуальными нормами (к слову Римские законы 12 таблиц также не разделяли нормы материальные и процессуальные). Поэтому главу 8 Ману логично начинает именно с процедур судебных тяжб.
Восемнадцать видов судебных дел определил Ману для рассмотрения споров царем вместе с брахманами и опытными советниками. Полагаем, что опытные советники являлись предвестниками квалифицированных юристов.
Неуплата долга, заклад, продажа чужого, соучастие в (торговом или другом) объединении, отказ от возврата имущества (например, по ссуде), неуплата жалованья, нарушение соглашения, отмена купли и продажи, спор хозяина с пастухом, спор о границе, клевета и оскорбление действием, кража, насилие, а также прелюбодеяние, дхарма мужа и жены, раздел наследства, игра в кости и битье об заклад.
Спор рассматривался или царем лично или брахманом, назначенным царем непосредственно. Брахману, вершившему суд (суд Брахмы) помогали трое судей.
В случае недоказанности отсутствия добродетели, обмана, продажности, неправедности (на ведийском – это звучит как «адхарма», т.е противоположность значению дхарма) распределение вины осуществлялось следующим образом: «четверть вины от совершения адхармы идет виновнику, четверть - лживому свидетелю, четверть - всем судьям, четверть – царю». Распределение вины влияло на степень наказания. Такое распределение не производилось, когда адхарма предписывалась определенному лицу.
Толкованием правил или обычаев с любезнейшего соизволения царя мог выступить любой ученый из касты (вайшья и кшатрия только в крайних случаях), за исключением шудры.
Процессу, очевидно, придавался вид состязательности, так как царю предписывалось разрешать дела, взвешивая дхарму и адхарму, пользу и вред. Судящему надо было обладать недюжинными способностями психолога. Так, внутреннее настроение людей надо было узнавать по внешним признакам: по звуку голоса (имеется ввиду интонация), цвету и выражению лица, движениям, глазам, жестам, речи. По выражению глаз и лица могла быть разгадана сокровенная мысль.
Разрешение спора могло обеспечиваться тем, что царю предписывалось охранять наследственное имущество ребенка, пока он не вернется из под «опеки» гуру, либо в случае его малолетства (до достижения ребенком 16 лет).
Имущество безвестного хозяина хранилось 3 года. По истечении трехлетнего срока имущество забирал царь. Заявивший об имуществе, как о своем, обязан описать внешние признаки утерянного имущества, и если описанные признаки совпадали с реальной вещью, то лицо получало владельческие права на это имущество. На указавшего неверные признаки той вещи, которая хранилась у царя, налагался штраф в размере стоимости утерянной вещи.
За хранение вещи бралась плата: «царь, помня дхарму благочестивых, может взять шестую часть найденного или утерянного, десятую или даже двенадцатую».
Наказание за воровство было жестоким. Изобличенного вора имущества растаптывали слоном.
За найденный клад в казну бралась мзда в размере шестой или двенадцатой части стоимости имущества. Тот, кто указал неправильное место нахождение клада, подвергался штрафу в размере восьмой части имущества, принадлежащего лгуну.
Брахман, завладевший сокровищем, мог рассчитывать на полную стоимость клада. Царь же, найдя клад, обязан был отдать половину брахманам. Ворованное имущество должно быть возвращено царем всем варнам. Царь, который присваивал ворованное имущество, приравнивался к вору.
Процесс доказывания сводился к установлению истины. Классификация участников процесса строго регламентировалась: царь как судья, спорящие, свидетели. Рассмотрению дела предшествовало установление предмета иска (иск - на ведийском artha), обстоятельства дела, место и время совершения поступков.
Царь, как знающий дхарму, рассматривая дхармы каст и семейств, устанавливал ту дхарму, которая свойственна им. Царю запрещалось провоцировать потенциальных участников процесса судиться либо преждевременно прекращать рассмотрение тяжбы в уже начатом судебном процессе.
«Как охотник ищет след животного по каплям крови, так царю надо обнаруживать след дхармы посредством расследования».
При установлении истины источником права служили обычаи страны, семей и каст. Царь принимал решения на основании показаний свидетелей, клятв, ордалии.
Исполнительное производство, как таковое отсутствовало. Поэтому имущество, переданное должнику по договору ссуды (взаймы) обратно возвращалось кредитору посредством дхармы (убеждением и уговорами), судебного преследования (речь идет о розыскных мероприятиях), хитростью. Самыми изощренными способами возврата имущества являлось принуждение и возврат имущества силой. В первом случае кредитор захватывал жену, детей и животных должника, осаждал его дом до тех пор, пока долг не возвращался. Во втором, должник превращался в заложника, в буквальном смысле этого слова. Кредитор избивал и морил голодом несчастного до того момента, когда тот соглашался вернуть долг.
Кредитор обязан указать место или представить другое доказательство, подтверждающее нахождение имущества, в случае если должник в суде отрицал факт передачи имущества. Доказанный же факт передачи имущества должнику, отрицающему данное обстоятельство, давал право кредитору на взыскание штрафа, который вдвое превышал стоимость задолженности. Трое свидетелей в присутствии брахмана, назначенного царем, могли подтвердить правоту истца, в случае если ответчик не соглашался с его требованиями.
Самовольный возврат имущества кредитором без царского благословения поощрялся. Во всяком случае, в отношении кредитора возвратившего свое имущество без помощи судебной власти судебное преследование не проводилось. Однако у истца, отказавшегося от иска или заявившего лживые требования, также наступали не менее тяжкие последствия. Он подвергался телесному наказанию (чаще всего секли). Кроме этого, он еще и штрафовался в двойном размере от стоимости заявленного требования. Отказ от дачи показаний, равно как и дача противоречивых показаний влекли лишение имущества. Отказ от ранее заявленных свидетелей лишал истца права на иск. Любые жалобы, поступившие от любого в отношении кредитора, пытающегося вернуть долги любыми средствами, не принимались. Жалобщика могли наказать штрафом - уплатить четвертую часть долга
Поручитель, не обеспечивший явку должника, возмещал долг из своего имущества. А если гарант к моменту рассмотрения спора умер, то это правило распространялось и на наследников.
Ответчик проигрывал дело, если в течение полутора месяцев не поступало возражений против иска. «Он в отношении дхармы побежден», - так говорили в Древней Индии.
Свидетели, выступающие на стороне истца, должны были следовать особым правилам при рассмотрении дела. Естественно, они должны были говорить только правду и истину, только увиденное и услышанное своими глазами.
Лица из всех каст, включая шудр, могли давать показания, выступая в качестве свидетелей. Мужчинам как свидетелям отдавалось предпочтение, так как женщины, в силу непостоянства женского ума, ими быть не могли. «Свидетельские показания относительно женщин давали женщины, относительно дваждырожденных - такие же дваждырожденные, честные шудры - относительно шудр, относительно низкорожденных – низкорожденные».
Эти лица должны вызывать уважение и доверие, не быть жадными, знать дхарму, и, конечно же, быть незаинтересованными в исходе дела и беспристрастными. Не мог выступить свидетелем ни царь, ни ремесленник (зависел от тех, кому выполнял заказы), ни актер. Бедствующий и отрекшийся от мирских уз также не могли быть свидетелями. Больные и изобличенные ранее во лжи не допускались к даче свидетельских показаний. Список дополнялся низкорожденными (т.е. чандала - самая презренная из низших каст в Индии, смешанного происхождения, от отца-брахмана и матери-шудры), совершившими тяжкие грехи, осуждаемыми людьми, предающимися недозволенными занятиями, лишенными какого-либо органа чувств, пьяными, безумными, мучимыми голодом, любовью и жаждой, изнуренными усталостью, гневающимися и ворами.
При отсутствии надлежащих свидетелей, показания могли быть даны ребенком, стариком, изучающим веды (учеником) или даже родственником, рабом или слугой. Такие показания считались ненадежными и подлежали оценке, как предполагается, по внутреннему убеждению царя. Напротив, свидетельские показания, данные в отношении воровства, насилия, оскорбления или прелюбодеяния были настолько очевидными, что не требовали перепроверки и считались надлежащими. Т.е. благородства для их установления, как определил Ману, не требовалось.
Царю, рассматривающему дело, весьма было сложно определить в каком состоянии находится свидетель. Однако, кем бы ни являлся свидетель, при крайних обстоятельствах, например, при опасности лишения жизни, он мог дать свидетельские показания. Преимущество в показаниях отдавалось мнению большинства, при отсутствии такового – лицам, наделенных выдающимися качествами, и, естественно – брахманам.
Лжесвидетельство считалось большим грехом. Лжесвидетель подвергался божьей каре и мог попасть в ад. Свидетель штрафовался, если с ним в течении семи дней после дачи показаний случались пожар, болезнь или смерть родственника. Такие несчастья служили доказательством лжесвидетельству. Свидетель, знающий о долге и не давший показания о нем, в течение 45 дней подвергался штрафу в размере десятой части от размера долга. Неправда поощрялась, если она направлялась на спасение человеческой жизни лица любой из каст.
Отсутствие свидетелей служило поводом к даче клятвы спорящими сторонами для установления истины. Ложная клятва не могла быть произнесена под страхом смерти, которая могла наступить по божьему велению. Показания не считались лжесвидетельством, если они были даны в отношении любовных делах женщиной, брака, корма для скота, дров для жертвоприношения, оказания помощи брахману. Показания же, данные по глупости, из-за жадности, страха, дружбы, любви, гнева, невежества и беспечности, считались неверными.
Брахман клялся своей правдивостью, кшатрий - колесницами и оружием, вайшья - коровами, зерном и золотом, шудра - всеми тяжкими преступлениями. Клятва могла сопровождаться ритуалом: «тот, кого пылающий огонь не обжигает, кого вода не заставляет подняться вверх и с кем вскоре не случается несчастья, должен считаться чистым в клятве». Установленное ложное показание отменяло решение, при этом обязательство считалось неисполненным.
За дачу ложных показаний штрафовали и изгоняли, наказывали телесно. Брахманов только изгоняли. Штраф классифицировали тремя видами: Двести пятьдесят пан (денежная единица, серебряная или медная монета в Древней Индии), считаются первым видом штрафа, пятьсот - средним, тысяча - высшим.
Порядок применения наказаний также был установлен. Сначала несчастный отделывался легким предупреждением, затем предупреждением более строгим, потом налагался штраф, телесное наказание, и применение всех четырех видов в совокупности. Строго регламентированы те объекты и предметы (человеческие органы и вещи) к которым может быть применено наказание. Вот они. Орган деторождения, чрево, язык, обе руки, обе ноги, а также глаз, нос, оба уха, имущество и туловище. Царь принимает на себя великое бесчестие и идет в ад, если, заслуживающему наказание, его не применил, и наказал того, кто не заслужил его.
Процессуальные правила законов Ману без всякого логического перехода сменялись гражданскими (цивилистическими).
Для торговцев были определены меры веса. Крошечную пылинку, которую видно в луче солнца, и проходящую через оконную решетку (трасарену (trasarenu), - считают первой из этих мер веса. Восемь трасарен равнялось одному яйцу вши. Три яйца вши эквивалентно зерну черной горчицы. Шесть зерен белой горчицы равноценно среднему зерну ячменя, три зерна ячменя – кришнале. Кришнала - употреблялась ювелирами и золотых дел мастерами. Она соответствует 0,122 грамма или 1,875 грена, маша - равная весу боба,-0,61 г; суварне -9,76 г; пала - 39,04 г; дхарана - 390,4 г; серебряная машака -0,244 г; серебряная дхарана, или пурана,- 19,52 г; каршапана, называющаяся также карша и пана - 9,76 г; шатамана -195,2 г; нишка - 39,04 г.
Ростовщик, обеспечивая возврат кредита залогом, мог получать 15 процентов годовых. Кредит необеспеченный залогом давал право на получение 2% в месяц. Заложенное имущество хранилось у ростовщика (залогодержатель). Он и обеспечивал его надлежащее хранение и исключал возможность ее утраты. После окончательного расчета с кредитополучателем ростовщик обязан был вещь возвратить. Использование заложенной вещи с согласия заемщика в качестве получения прибыли, не давало право на получение процентов от кредита. Заложенное домашнее животное (корова, верблюд, лошадь) отменяло право на получение процентов, так как являлось заведомо тем предметом, по которому можно было получить доход. Использование залога без согласия собственника давало право собственнику на получение половины от полученной прибыли за использование заложенной вещи.
Долг считался погашенным, если уплаченные проценты вдвое превышали долг. При этом проценты по взятым взаймы зерну, плодам, шерсти и вьючным животным могли превышать только в пять раз.
Статус лица согласно иерархии варн влиял на размер процента. С брахманов брали 2%, с кшатрия - 3%, с вайшия - 4%, с шудр -5%. Другим процент быть не мог. Это противоречило закону.
Повторный кредит был возможен только после полного расчета по первому. Кредитор имел право включить в сумму нового договора оставшуюся часть долга. Ростовщику устанавливался порядок (стих VIII, 153) получения процента, давал право на либо один раз в год, либо один раз в месяц. В другом порядке устанавливать получение процентов запрещалось, а равно, как и запрещалось брать проценты по уже уплаченному долгу, а также уплачивать его физическим трудом или с использованием животных и рабов.
При выдаче кредита или передаче вещи по договору кредитор оценивал платежеспособность должника через наличие родственников, его статус, порядочность и честность, богатство. Вещи, полученные по ссуде, должны быть возвращены без ухудшения их потребительских свойств.

Семь способов приобретения собственности предусматривал Ману: 1) получение наследства; 2) находка; 3) покупка; 4) добыча; 5) ссуда под проценты; 6) исполнение работы; 7) получение подарков. Первые три способа являлись законными для всех варн, четвертый только для кшатриев, пятый и шестой для вайшиев, седьмой только для брахманов.

По истечении десяти лет вещь переходила в собственность (право приобретательной давности!) пользователя без права обратного истребования, если собственник в указанные сроки не заявлял требования о возврате. Знающий о нахождении своей вещи в определенном месте, собственник также терял право собственности. При этом собственность царя, имущество детей, заложенный предмет, вещи, переданные на хранение и граница земельного участка (очевидно речь идет о сервитуте), ни при каких обстоятельствах не могли быть утеряны для собственника.
Перевозка регулировалась лаконично: перевозчик получал вознаграждение только тогда, когда груз доставлялся в точно обозначенное место и время. Цена на перевозку была свободной, но устанавливалась квалифицированными специалистами, умеющими устанавливать ее в зависимости от дальности и сложности маршрута и объема доставляемого товара.
Обязанность выплатить долг наступала не только непосредственно для должника и его гаранта, но и их наследников, в случае смерти должника или гаранта. Разделенное имущество между наследниками не могло служить препятствием к выплате долга, оставленного наследодателем, потому что расходы были произведены им для блага своих родственников. Сын-наследник освобождался от уплаты долга, если отец-наследодатель оставил долги по сомнительным сделкам, например, дарение проституткам, проигрыш в азартных играх, состояние нетрезвости.
Замена предмета исполнения допускалась, но с определенными условиями. Так, вайшия –должник, не имевший денег, для выплаты долга, мог долг отработать только равному либо более высокому по статусу. Высокий статус лица давал право отдавать долг в рассрочку и обязывал брезговать отработкой.
Наследник поручителя, получившего деньги с должника и не передавшему кредитору, обязан был уплатить кредитору. Причины, побудившие лицо стать поручителем, необходимо было выяснить, т.к. такое установленное обстоятельство служило основанием для уплаты долга наследником поручителя.
Сделка могла быть признана недействительной, если она совершалась под влиянием обмана, насилия, принуждения, а также, если в ней одна из сторон является недееспособной (ребенок, старик, душевнобольной, неуполномоченный, раб). Договор, заключенный рабом с пользой для семьи, считался действительным.
Также договор являлся недействительным, если был заключен пьяным, безумным, ребенком, старым рабом, неуполномоченным. Недействительной считалась сделка, совершенная с обманом, принуждением, с нарушением обычаев, принятых в деловых отношениях.
Обычаи делового оборота очень чтились. Неприменение дхармы в делах коммерческих служили последствием признания сделки недействительной. Даже если сделка подкреплялась письменными доказательствами. И дар либо продажа, произведенные не собственником, также признавались недействительными.
Вообще купля-продажа - один из основных договоров. Договор считался действительным, если совершался в присутствии свидетелей и в качестве продавца выступал собственник вещи.
В течение 10 дней после совершения купли-продажи сделку можно было расторгнуть без каких-либо уважительных причин. Объяснение такому подходу кроется, скорее всего, в том, что в Индии торговля считалось занятием для высших каст.
Учитывая то, что Законы Ману кроме всего прочего содержали стратегию и тактику военного искусства того времени. То можно с уверенностью сказать, что это достойный образец универсального свода жития и бытия (поведения) человека (если таковым можно считать шудру) на все случаи жизни.
Конечно, санскрит сам по себе сложен для перевода, но понять, что в законах Ману догматически отражена идеология брахманизма, можно. Кроме того, там содержатся древнейшие представления о происхождении Вселенной, культовые предписания, наставления о государственном управлении, предписания о покаянии и ритуальном очищении и другое. А существующий строй неравенства и угнетения объявляется установленным Богами, вечным и неизменным (!).
Еще Фридрих Ницше писал: Сегодня много рассуждают о семитическом духе Нового Завета: но то, что так именуют, на самом деле есть просто священнический дух, - а в Законах Ману, в этом арийском своде законов чистейшей расы, такого рода «семитизм», то бишь священнический дух, выражен отвратительнее, чем где бы то ни было ещё.

По преданию, когда мир не имел царя, люди в ужасе разбежались в разные стороны. Тогда Брахма назначил людям царя. Царь обладал совершенными качествами, он был подобен богу, но собственно богом не являлся. Царь имел абсолютное право суда, сбора налогов, издания нормативных актов.

Яркое выражение притязаний жреческой касты на неограниченное господство, Законы Ману вместе с тем отражают и идеологию других господствующих каст - в первую очередь касты кшатриев (военной аристократии).

Отсюда - характерное обожествление царя, «ибо царь есть лишь великое божество в образе человека», «соединение субстанции восьми богов-мирохранителей» (VII 3-9). Отсюда неприкрытый «маккиавеллизм» политических наставлений: «Лишь наказание 781 держит людей в подчинении, ибо трудно найти честного человека; пользу другим приносит тварь лишь из страха кары» (VII 22). «И все касты смешались бы, все преграды прорвались бы, и весь мир восстал бы, если б не было казни» (там же, 23). «Там, где шествует темный красноглазый бог смерти, уничтожая злых, не будет народного мятежа» (24). Значение Законов Ману как превосходного идеологического орудия для порабощения производящих классов было в равной мере оценено и высшими кастами, окружившими этот сравнительно молодой текст ореолом святости и древности (Законы Ману приписываются родоначальнику рода человеческого), и колонизаторами-англичанами, использовавшими Законы Ману для гражданского кодекса Индии (У. Гастингс, 1773) и поспешившими ознакомить с ними европейскую научную мысль (перевод на английский язык В. Джонса, 1794).

Несмотря на обожествление царя древнеиндийские государства, в том числе и государство Маурьёв, нельзя рассматривать как теократические монархии. Ашока называл себя не богом, а «милым богам». В Законах Ману (VII, 8) обожествляется скорее царская власть, а не царь-человек, который может быть «глупым, жадным, необразованным», «приверженным к порокам» . Лишь свободная воля индийских царей давала им, согласно дхармашастрам, возможность реализовать заключенные в них божественные начала, и тогда все подданные процветали, если были верны царю, если следовали за ним. Но та же самая воля позволяла царю уклоняться от выполнения своей дхармы, следовать греховным человеческим целям, что вело к гибели и его самого, и управляемый им народ. «От отсутствия смирения погибали многие цари вместе с достоянием, - предостерегали Законы Ману (7, 10), - благодаря смирению даже отшельники наследовали царство». Царю-человеку предписывается почитать брахманов, знающих Веды, поступать по их совету.

Царь являлся главой административного аппарата. От него зависели назначения должностных лиц и контроль за их деятельностью. Все царские чиновники, согласно Артхашастре, делились на группы центрального и местного управления. Особое место занимали советники царя - высшие сановники (мантрины, махаматры) - знающие Веды брахманы. Кандидаты проходили тщательную проверку на благонадежность. В царском совете царь сначала выслушивал мнение каждого советника в отдельности, затем - всех вместе, и самостоятельно выносил решение.

Из советников царя состоял и совещательный коллегиальный орган - мантрипаришад, своеобразный пережиток органов племенной демократии. Членство в мантрипаришаде не было четко установлено, наряду с сановниками в него иногда приглашались представители городов. Этот орган сохранял некоторую независимость, но лишь по ряду второстепенных вопросов мог принимать самостоятельные решения.

Местная власть так же, как и у древних германцев и славян строилась по военному принципу: каждая территориальная единица должна была предоставить определенное количество ополченцев.

Царь назначал старосту для 10 деревень, затем - для 20, 100. 1000 деревень составляли город.

Индусская политико-религиозная концепция «богоугодного царя» (девараджи) предписывала ему выполнение особой дхармы (обязанностей). Одна из главных обязанностей - охрана подданных (Законы Ману, VII, 2-3). «Защищая» народ, царь мог заставить его платить налог - бали. Наряду с основным налогом, рассматриваемым как плата царю за охрану подданных, существовали другие многочисленные поборы в пользу центральной власти: торговые пошлины, «приношения плодов» и пр. О широте налоговых полномочий древнеиндийских царей, которые могли по своему усмотрению увеличивать налоговую ставку, свидетельствуют содержащиеся во всех дхармашастрах безуспешные призывы к царям соблюдать умеренность в сборе налогов.

Налогами облагались некоторые животные, виды деревьев и полезных ископаемых, а также определенный вид дохода. С личности налог не взимался. Размер налога колебался от 15 до 16.

Существовали так называемые литургии - общественно полезные работы, как-то постройка укреплений, каналов, дорог и пр. По законам Ману царь имел право на 1 день работы населения в месяц.

Царю вверялось также осуществление правосудия с помощью опытных брахманов. Он считался опекуном всех малолетних, больных, вдов, должен был возглавлять борьбу со стихийными бедствиями, голодом. Важнейшей функцией царей была организация публичных работ, освоение и заселение царских земель, строительство ирригационных сооружений.

Сохранение государственного единства требовало твердого государственного управления. Маурьи в период централизации пытались держать все нити управления в своих руках, опираясь на различные категории чиновников, составляющих разветвленную сеть органов исполнительного и судебного аппарата.

Специальная группа царских чиновников была связана, например, с организацией управления царским хозяйством, с деятельностью по пополнению царской казны. Артхашастра упоминает чиновников, призванных надзирать за царскими пастбищами, за гаванями, за судоходством, ведавших морской торговлей, судостроением и пр. С регулированием экономической жизни страны была связана деятельность специальных категорий чиновников (адхъяк-ша), среди которых важное место занимали чиновники финансового ведомства, ведавшие сбором налогов, государственной казной: Эти чиновники, согласно Законам Ману, должны были обладать «честностью, умом и твердостью» (VII, 60). Выделялась также особая группа чиновников, следившая за снабжением армии. В зависимости от рода своей деятельности они подчинялись или главному сборщику налогов, или главному казначею, или главнокомандующему армией (сенапати). Среди других высших чиновников особое место занимали главный судья, юридический советник царя и советник царя по делам культа, воспитатель его сыновей, верховный придворный жрец (пурохита).

В Древней Индии существовали две системы судов - царские и внутриобщинные. Высшей судебной инстанцией был суд, в котором участвовал сам царь «вместе с брахманами и опытными советниками» или замещающая его судебная коллегия (сабха), состоящая из назначенного царем брахмана, «окруженного тремя судьями» . Толковать в суде нормы права, дхармы мог брахман, в крайнем случае кшатрий или вайший. Как высшему судье царю принадлежало право ежегодно объявлять амнистии.

Судя по Артхашастре, во всех административных единицах, начиная с 10 деревень, должна была назначаться судебная коллегия из трех судейских чинов. Кроме того, специальные судьи разбирали уголовные дела, осуществляли «надзор за ворами». Особенно большая ответственность в борьбе с преступлениями лежала на городских властях, которые с помощью своих агентов проводили обыски, задерживали неизвестных, устраивали облавы в мастерских, кабаках, игорных домах.

Большинство дел рассматривалось общинными кастовыми судами. Неофициальные кастовые суды сохранились в Индии до настоящего времени.

Судопроизводство по своему характеру процесса, что по уголовным, что по гражданским делам, в основном совпадали. Судебное дело начиналось с подачи заявления и показаний в суде истца, затем ответчика. В зависимости от характера дела каждая из сторон выставляла поручителей, гарантирующих исполнение решения суда. Ответчик при этом не имел права выдвигать встречного иска (исключая дела о ссорах, кражах, соглашениях торговцев). Рассмотрение дела прекращалось если ответчик признавал свою вину. В противном случае, ему давалась отсрочка для ответа: первый раз - 3-7 дней, второй раз - 1,5 месяца с целью поиска новых доказательств. Истец должен был оспорить показания ответчика в тот же день, в противном случае, он подлежал штрафу. Бегство и истца, и ответчика - признание вины.

Действовал общий принцип: свидетель должен быть равным по социальному статусу той стороне, в процессе относительно которой он даёт показания. Эти требования не действовали в случае тяжких преступлений. Лжесвидетельство считалось преступлением, наказываемым штрафом равным десятикратной сумме иска или изгнанием из страны.

В древности применялся суд божий - ордалии (испытание весами, огнём, водой простой и священной и ядом). К ним прибегали при согласии обоих сторон и при отсутствии доказательств.

Тесная связь права с религией и моралью определила главную характерную черту древнеиндийского права, проявившуюся в отсутствии четкой дифференциации преступлений и грехов. В основу их разграничения в Законах Ману положен не характер самого правонарушений, а наказание за него. В одном случае это штраф, телесное наказание, в другом - искупление.

Так, к великим грехам в Законах Ману отнесены такие деяния, которые влекли за собой ритуальную нечистоту виновного и необходимость тяжкого искупления, в частности убийство брахмана, пьянство, кража, прелюбодеяние с женой гуру (учителя), а также сообщество с таким грешником. Эти же деяния отнесены в другой главе к разряду деликтов-преступлений, следствием которых являлось наказание вплоть до лишения всей собственности и изгнания из страны. Характерно, что такой великий грех, как сообщество с великим грешником не был отнесен к числу преступлений.

Само понятие преступления можно применять лишь условно при характеристике права древнего мира, ибо в это время не проводилось еще четких различий между частноправовым правонарушением (деликтом) и преступлением.

Шастры при рассмотрении конкретных преступлений исходят из неких общих понятий, принципов: из признания форм вины (умысел или неосторожность), необходимой обороны, рецидива, соучастия, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказания, и пр. Так, хозяин не отвечал за нахождение в его доме чужой женщины, если не.знал об этом или если она находилась там вопреки его воле. Убийца освобождался от наказания, если убил, защищая себя, при охране жертвенных даров и при защите женщин и брахманов. При этом не имело значения, был ли убит гуру, ребенок, престарелый или даже брахман, весьма ученый в Ведах. Подстрекатели к грабежу наказывались двойным штрафом. Как смягчающее обстоятельство учитывалось при оскорблении словом или действием отсутствие умысла, состояние преступника, находившегося в опьянении, умопомрачении и прочее. Учитывалось иногда, что преступник действовал не по своей воле, а по прямому указанию лица, от которого зависел. Штраф, налагаемый на него, был в этом случае вдвое меньше штрафа, налагаемого на подстрекателя. Смягчающими обстоятельствами признавались беда или несчастье, постигшее преступника. Обстоятельствами, отягчающими ответственность, признавались групповой характер преступления, рецидив и пр. При вынесении наказания, как во всем древневосточном праве, учитывался личный статус преступника и потерпевшего, пол, возраст, варна, родственные связи сторон. Как правило, более высокий варновый статус преступника смягчал его ответственность, более высокий варновый статус потерпевшего - отягчал ее, кроме воровства, когда действовал обратный принцип. По Законам Ману на брахмана в этом случае накладывался больший штраф, чем на шудру. Оскорбление жены наказывалось вдвое меньшим штрафом, чем оскорбление чужой женщины. Особо наказывались преступления, затрагивающие интересы царя и храма. Так, например, Законы Ману предписывают казнить без промедления взламывающих царский склад, арсенал или храм. Армия играла огромную роль в государствах Древней Индии. Войны и грабеж других народов рассматривались как важный источник процветания государства. Почитался царь - мужественный воин, добывающий силой «то, что он не имеет». Царю переходила и большая часть награбленного имущества, в частности земля, оружие, золото, серебро; остальное подлежало дележу среди солдат.

Армия комплектовалась из наследственных воинов, наемников, воинов, поставляемых отдельными объединениями, в частности торговыми гильдиями, зависимыми союзниками, вассалами. Армия была кастовой. В основном лишь кшатрии могли носить оружие, другие «дважды рожденные» могли браться за оружие лишь тогда, когда для них «наступает время бедствий». Армия выполняла и функции охраны общественного порядка. Она бдительно должна была стоять на защите государственной целостности. Воинские отряды помещались в связи с этим среди «двух, трех, пяти, а также сотен деревень».

Имя этого человека встречается в Индии чуть не на каждом шагу. Где бы и кто бы ни обсуждал чьи-то семейные дела и особенно чьи-то неверные шаги, чаще всего разговор или спор об этом сводится к словам «надо жить по Ману, а не вот так». Это что – упрек или совет? Пожалуй, и то и другое: если бы жили «по Ману», то все было бы хорошо в любом смысле этого слова и теперь дело не дошло бы, например, до развода, или, скажем, до раздела имущества, или, в некоторых случаях, до присвоения отцовства или других прав на ребенка

Первая аватара Вишну

Иностранец, слушающий этот спор со стороны, не поймет, что никакого Ману сейчас в природе не существует, что это не какой-либо представитель юриспруденции, имеющий власть запрещать, разрешать или предписывать что-либо. Обратившись за разъяснениями к знатокам вопросов права, можно узнать, что в некой удаленной древности некий человек по имени Ману разработал свод законов, касавшихся самых разных сторон жизни и самых разных форм человеческих отношений. Вел он, по легенде, богоугодную жизнь, имел много заслуг перед небожителями и за все это был ими одарен правом верно судить обо всем, что происходит и должно происходить в жизни людей.

Когда он жил – неизвестно. Неизвестно также к какому народу он относился и членом какого социального слоя считал себя, и кем его считали окружающие, хотя обычно в легендах он именуется членом высшей общественной прослойки – брахманом.

В память приверженцев индуизма его имя связывается обычно с авторством некогда написанного им свода законов, известных всем и каждому под названием «Законы Ману». Их роль установилась уже не менее трех-четырех тысяч лет назад. Специалисты по истории правовой литературы Индии знают, что за истекшее долгое время «Законы Ману» издавались много раз и в них не вносилось никаких изменений, диктуемых новыми историческими периодами. Издревле было всеми принято, что надо жить «по Ману» и что отступления от них влекут за собой кару не только при этой жизни, но и в посмертном существовании.

Большинство исследователей полагает, что эти правовые уложения были в своей главной основе продиктованы условиями смешения местного, доарийского населения Индии с племенами пришедших в страну в III–II тыс. арьев. Поскольку пришельцы резко отличались по всем показателям от местных жителей – по образу ведения хозяйства, по вере и языку, по своей внешности и по своим правилам жизни – возникла необходимость выработки каких-то норм, регулирующих процессы смешения.

Переведенные на русский язык «Законы Ману» доступны нашим читателям, и каждый, кто с предлагаемой позиции знакомится с их содержанием, может увидеть, что в более поздние сроки, возможно даже в эпоху Средневековья, в тексты были внесены детализированные указания, касающиеся семейной жизни, воспитания детей, их обучения кастовым профессиональным занятиям и всего того, с чего начался этот очерк, – воспитания этико-нравственных норм поведения и взаимоотношений.

«Законы Ману» представляют собой 5400 стихотворных нерифмованных одноразмерных строк, объединенных в 12 разделов, и признаются традиционным кодексом права. Основные их установки утверждают высокое общественное положение и права членов высшей прослойки общества – брахманов в том виде, в каком эти права сложились ко второй половине I тыс. до н. э., и многие исследователи датируют их появление на свет рубежом нашей эры.

О личности Ману пишут даже как о сыне самого бога Брахмы, продиктовавшего ему правовой кодекс в момент сотворения мира, по другим сведениям, он именуется первопредком всех людей, который некогда спасся от Всемирного потопа.

Вот на этом последнем варианте следует остановиться подробнее, поскольку он связан с древней легендой об отношениях человека с природой. Эта легенда очень популярна и известна в Индии даже детям.

Итак, некогда жил одинокий отшельник, проводивший свои дни в молитвах светлому богу Вишну, охранявшему мир от зла и неправды. Возле его лесной хижины был небольшой пруд, где он черпал воду для питья и омовений. И однажды в его сосуд запрыгнула маленькая рыбка и обратилась к нему с просьбой не выплескивать ее обратно, а отнести домой, так как в пруду ее жизни угрожают большие рыбы. Прожив под опекой Ману некоторое время, она так выросла, что уже не помещалась в сосуде, и попросила отшельника отнести ее в просторное озеро. Прошло время, и в озере стало ей тоже тесно. Тогда Ману перенес ее в реку, впадавшую в океан, и она, счастливая, уплыла. Прошло долгое время, и внезапно отшельник снова увидел ее в реке. Она обратилась к нему с речью, повелев от имени бога Вишну построить лодку и привязать к ней прочный канат. И пояснила, что скоро разверзнутся небеса, и вся земля будет затоплена водой, которая погубит все живое. Но он, Ману, должен будет войти в лодку, и ждать среди волн появления этой рыбы. У нее, у рыбы, будет большой рог на голове, и этим канатом он должен будет привязать лодку к рогу.

Все так и произошло – вода залила землю, и перед лодкой явилась огромная рыба. Ману привязал к ней лодку, и она много дней носила его по бескрайним водным просторам до тех пор, пока из пучины не поднялась вершина горы. Приведя лодку к горе, рыба исчезла, а Ману, подождав, пока схлынет вода, спустился на обезлюдевшую землю. Отчаявшись от одиночества, он сотворил из воды себе дочь, и от этой пары вновь появились люди на Земле.

Эта легенда изложена здесь в своем основном варианте, но народная фантазия расширила ее сюжет и дополнила многими красками, так что в индийском фольклоре существует много преданий о Ману и потопе. Люди верят в то, что рыба была образом бога Вишну, захотевшего возродить жизнь на Земле, и в своих молитвах упоминают это его чудесное деяние. И кроме того, верят, что Ману причалил свою лодку к Гималаям и даже указывают там один склон, который до наших дней носит название Спуска Ману.

Имя Ману известно каждому, и с ним твердо связываются представления о своде законов и соответственно бесчисленные упоминания о них и ссылки на невозможность их нарушений.

Вайвасвата Ману

Когда во исполнение божественного замысла приходило время появиться какой-то определенной человеческой расе, «Всепроникающий» приходил в состояние мыслителя. Он таким образом становился ментальным воплощением самого себя и существовал как божественная сила в качестве разума. В результате подобного действия «Всепроникающий» становился, с точки зрения человеческого плана, первым Ману, Сваямбхувой, чье имя означает «сын самосущего». В этой системе религиозной философии первый Ману представляет собой коллективный разум волны жизни всего человечества. Он является завершенным человеком, эквивалентным Антропосу гностиков и каббалистическому Адаму. Воплощение Ману Сваямбхувы происходит путем последовательных материализаций семи сил, или принципов, в скрытой форме присутствующих в первичной ментальной сущности. Человечество становится телом Ману, а человеческие разумы вместе образуют его разум. Процесс раскрытия разума Ману, подобный раскрытию лепестков лотоса, осуществляется посредством возникновения шести рас из родительской расы.

С появлением каждой расы проявляется один из семеричного потенциала разума Ману. Эти потенциалы также персонифицированы, и из Сваямбхувы по порядку появляются пять других Ману, а затем седьмой. Каждый из них представляет ментальную цельность, сконцентрированную в ментальной сущности. Ману воплощаются в расы, которые не только становятся их телами, но также и объективно совершенствуют институты, через которые высшие энергии Ману стремятся к собственному освобождению. Первая раса вовсе не умирает, но как ребенок исчезает во взрослом человеке, так и младенческое человечество проходит через ряд проявлений, достигая некоего подобия зрелости, и в конце концов старости. Ману пятой великой расы - расы ариев - есть ее разум, коллективный гений, равно как и ее индивидуальный потенциал. Великое существо, которое воодушевляет расу и рождает ее из себя на плане разума, названо в древних писаниях Вайвасватой Ману. Он - сын Вивасвата, или Солнца.

За давностью времен чрезвычайно трудно, если вообще возможно, исторически установить, что удовлетворило бы западных мыслителей, великого предводителя, явившегося относительно незначительному расовому ядру или восставшего из него и давшего импульс развитию культуры, которая постепенно распространилась по всему индийскому континенту и в результате миграции стала властвовать над миром. Жизнь исторического патриарха сокрыта в глубине веков, стерших сведения, необходимые для ее изучения, а кроме того, индусы возвели его в положение полумистического героя, ведущего свое происхождение непосредственно от бога Брахмы. Этого жившего в древности главу рода почитают под именем Вайвасваты Ману, прародителя ариев, как законодателя и толкователя эзотерического учения, передаваемого в устной форме. Те институты, которые он пропагандировал, нашли распространение в человеческом обществе и стали основной моделью арийской этики.

Индусский символ четырех мировОбъединяющее в себе четыре аспекта существо показано помещенным внутри духовного тела Брахмы.

Законы Ману, согласно восточной концепции, были раскрыты, чтобы направлять развитие пятой коренной расы, которая рождена в великом круге Химавата и считается ныне арийской ветвью народов. Вайвасвата Ману был «отцом племен», и пять ветвей ариев, проявившиеся до настоящего времени, ведут свое начало от него, происходя одна из другой. Заключающий в себе жизнь-разум принцип Ману распространяется в его расе, которая таким образом становится расширяющимся воплощением его самого. Ману был доверенным лицом Верховного Божества и, пользуясь терминологией священных писаний, когда Предвечный испытывал желание стать «разливом» пятой расы, то есть принять ее форму, он в качестве инструмента выбирал высочайшего Адепта предыдущей расовой группы. С точки зрения ментального принципа рас, четырнадцать Ману являются потенциалами Брахмы. Значит, раса - это воплощение некоего качества божественного разума. Качество это не только отличает одну расу от другой, но и заключает в себе судьбу существ, которых оно порождает. Деяния ариев раскрываются через развитие ментальных способностей арийских субрас.

Таким образом, в эзотерическом толковании Вайвасвата Ману, является разумом ариев. Все созданное расой представляет собой проявления этого разума, и, строго говоря, бесконечно многообразные интеллектуальные достижения расового разума необходимо считать неотъемлемым свойством Ману. Ману - создатель религий, философий, наук, искусств и ремесел, придуманных, изобретенных или заимствованных в собственной интерпретации его детьми из более ранних культур. Замыслы Ману простираются подобно тончайшим нитям, пронизывающим сферу его владычества. Каждая нить, как и священный шнур, тройная, поскольку сплетена она из духовной, умственной и физической энергий, которые должны проявиться через религии, философии и науки, возникшие из субъективной сферы расы. Таким образом, на плане расового развития Ману олицетворяет Брахму. Как творец Ману является источником жизненного импульса, вызывающего расу к жизни; как хранитель он формирует этические побуждения, охраняющие расовое развитие; как спаситель - содержит в себе образец во всей его конечной завершенности, которая заключена в ментальном потенциале расы.

В сохраняемой в тайне традиции ариев раскрывается вселенский план, осуществлением которого руководит Предвечное Божество через бессмертных существ и смертных, достигших уровня героев. Благодаря этой системе впервые стало известно о традиции адептства. Мир и его создания - это части одной огромной политической системы, источник которой заключен в Брахме. Божество само по себе - жрец-царь и вечный кающийся грешник, который должен нести бремя собственных деяний. Высшая Сила действует через человечество и на него посредством Невидимого Правительства, пребывающего в пространстве высших измерений на вершине земли-горы, мифической Меру.

Руководящий орган земли - миниатюра грандиозной структуры, находящейся вне пределов космического проявления. Как Солнце является видимым центром солнечной системы и надлежащим символом централизованной власти, так и Вайвасвата Ману представлен в некоторых генеалогиях как сын Сурьи, солнечный аспект Божества. Он считается Солнцем, или великим источником света ариев и центром расовой солнечной системы. Его сопровождают семь Риши, которые на расовом плане соответствуют планетам. Они составляют его свиту и к тому же выступают в роли тех, кто раскрывают или осуществляют его волю. Сохранились записи о том, что во время царствования Ману человеческая раса была целиком уничтожена потопом и в живых остались только сам царственный Адепт, семь Риши и их жены. В то время наступила всеобщая пралайя, или прекращение существования объективной вселенной. История эта подробно излагается в восьмой книге «Бхагавата-пураны». События развертывались следующим образом.

Демон Хайягрива похитил Веду (вечную доктрину), охраняемую Брахмой, когда тот отдыхал в конце шестой манвантары (период шестого Ману); вся человеческая раса впала в разврат, не коснувшийся Вайвасваты и семи Риши, которые впоследствии правили в Дравире. В этот критический момент в облике маленькой рыбки явился бог Вишну. Совершив это, Владыка исполнил свое вечное обещание, ибо в «Бхагавадгите» он говорит: «Время, когда на земле иссякнет добродетель, станет временем моего прихода». Переносимая во все большие водные пространства рыба - аватара Вишну - постепенно увеличивалась, пока наконец Сатьявата - (имя царя Дравиры до того, как он стал Ману и получил мистическое имя Вайвасваты) не опустил рыбу в океан, где она достигла огромных размеров. Затем аватара, повернувшись к преданному правителю, обратился к нему со словами: «Через семь дней всех провинившихся тварей уничтожит потоп, но ты будешь в безопасности на чудесным образом возникшем вместительном корабле. Поэтому собери все виды лекарственных трав и годных в пищу зерен и вместе с семью праведниками, вашими женами и п арами всех животных без страха взойди в ковчег. Затем ты пребудешь наедине с Богом и получишь ответы на все свои вопросы».

Сказав это, Вишну, все еще остававшийся в облике рыбы, исчез. Через семь дней воды океанов вышли из берегов, а на землю обрушились нескончаемые ливни. Сатьявата, сосредоточившись на субстанции Божества, увидел плывущий по волнам большой корабль. Он взошел на его палубу, послушно выполнив все наставления Вишну, который вновь появился в виде огромной рыбы и дозволил, чтобы корабль привязали к нему морским змеем, как канатом. Когда потоп прекратился и воды спали, Вишну убил демона Хайягриву, вернул себе Веду, преподал Сатьявате божественное знание и назначил его седьмым Ману, дав правителю имя Вайвасваты.

Первые толкователи писаний были просто потрясены обнаруженным сходством потопа времен седьмого Ману и тем, что связывают с библейским патриархом Ноем. После потопа, как полагают, у Сатьяваты, впоследствии Ману, родилось десять сыновей, старшим из которых был Икшваку. У Ману была также и дочь Ила. Потомство Ману разделилось на две великие ветви: детей Солнца - от Икшваку и детей Луны - от Илы. Считается, что Ила вышла замуж за первого Буддху (Меркурия), сына Чандры (Луны). В отношении же семи Риши, хотя и встречаются упоминания об их женах, нет указаний на то, что они стали прародителями людских семейств.

Имя Ману встречается в Ригведе вместе с именами других мудрецов глубокой древности. Он там представлен как отец семейства, а в начале одной легенды описано, как ему приносят воду, чтобы он мог вымыть руки. Он был создателем священных обрядов и автором правового свода законов, правителем людей и риши, через которых были раскрыты священные тексты. Он описывается как царь и прародитель царей; там же встречается упоминание о его коронации. Множество раз в Ригведе рассказывается о жертвах, принесенных Ману, и о том, как он разжигал священный огонь и молил богов принять жертвоприношения мудрецов. Он, как утверждается, был первым, кто ввел практику приносить жертвы во время обряда погребения. Он позаботился о человечестве, открыв людям отправляемый богами ритуал (эзотерические дисциплины). Ему приписывают раскрытие мантр. Известно и такое высказывание: «Все сказанное Ману является лекарством». Другие носили то же самое имя, что является обычным в практике законного наследования.

«Законы Ману», авторство которых приписывается этому законодателю древности, оказали существенное влияние на индусскую культуру. Трудно определить, к какому времени относится этот свод законов, поскольку ранние тексты были подвержены искажениям. Сэр У. Джоунз, первый переводчик свода законов Ману, относит его к ведической эпохе, т. е. примерно к 1200 г. до н. э. Более поздние авторы полагали, что он был составлен в 4-м веке до н. э. Профессор Макс Мюллер и доктор Бернелл называют временем его создания начало христианской эры. Доказательство, лежащее в самих законах, подтверждает древнее происхождение этого труда и тем самым, видимо, относит обычай сатти, или самоубийство вдов, к более раннему периоду. В своде законов указывается, что сын должен вступаться за овдовевшую мать. Брахманы в нем названы владыками мира, а кшатрии, или каста воинов, должны были их защищать, каста вайшьев - собирать для них богатства, каста шудр - выполнять обязанности слуг. Огромной важности легендарные события оставлены в индийской литературе практически без внимания, что относится и ко многим божествам более позднего пантеона; там можно встретить упоминания лишь о ведических божествах. Кастовая система, впоследствии ставшая в Индии господствующей, возможно, была заимствована из «Черной Яджурведы», составленной, по всей вероятности, до 500 г. до н. э. В своде законов содержится учение о метемпсихозе как средстве очищения души.

В «Законах Ману», глава 1, стихи 32–34, 36–41, великие мудрецы приближаются к Ману, сидящему «в состоянии глубокого сосредоточения». Он объявляет им священные указы, впервые раскрывая пропорции и деяния божественного плана. Часто на вопросы мудрецов Ману отвечал так, будто сам был этой предопределяющей силой мира. Желая произвести на свет расу людей, Владыка стал наполовину мужчиной, наполовину женщиной, и из его женского аспекта произошел Вирадж. Ману продолжил свою речь так:

(33) «Но знайте же, о праведнейшие из дважды-рожденных, что я - создатель всего этого (мира), которого само это мужское существо, Вирадж, и произвело, исполнив покаяние».

(34) «Затем я, желая произвести живых существ, совершил подвиг тапасьи и (тем самым) вызвал к жизни десять великих владык, повелителей сотворенных живых существ…»

(36) «Они сотворили семь других Ману, преисполненных сияния, богов, местопребывания богов и великих риши неизмеримого могущества…»

(41) «Таким образом было все это (мироздание), как движимое, так и недвижимое, создано этими высокими разумами посредством аскетизма и по моему приказу, (каждое существо) - в соответствии с (результатами) его действий».

Эти кающиеся праведники (мудрецы) своими спасительными советами и примером собственного аскетизма открыли человечеству пути добродетели и нравственности.