Предмет исследования для данного специального доклада обусловлен систематическими нарушениями прав граждан в судах всех уровней.
Комплексное нарушение законов в судах лишает граждан России одного из основополагающих конституционных прав - права на судебную защиту.
Более трети жалоб и других материалов, поступающих в Комиссию по правам человека, касаются грубых нарушений прав граждан судами.
На личном приеме граждане сообщают о произвольных, незаконных решениях, о предвзятом отношении судей, о полной безнаказанности судей даже в тех случаях, когда беззаконие очевидно.
Согласно опросу, граждан, доверяющих суду, вдвое меньше, чем не доверяющих, 70% считают, что суд не действует по закону.
Подавляющее большинство опрошенных были согласны с утверждением: "суд в России - зависимый и в своих решениях руководствуется не только законом, но и другими "обстоятельствами".
Почти треть граждан (27%), как и в начале 1990-х, готова обратиться за защитой к бандитам.
Другой опрос показал, что россияне не доверяют своей судебной системе и ищут правды в судах только в самых крайних случаях. Судьи, по мнению граждан, подвержены влиянию бизнесменов, чиновников и правоохранительных органов.
Большинство (58%) респондентов считают механизм разрешения споров через суд мало эффективным, еще 17% уверены, что он абсолютно неэффективен. Оказалось, что 65% опрошенных обратятся в суд для разрешения конфликта только в самом крайнем случае, а 18% не пойдут туда ни при каких обстоятельствах.
Причина таких настроений - коррупция в судах: 12% респондентов убеждены, что коррумпированы все судьи без исключения, 48% считают, что среди судей коррумпированных большинство, а 29% - что "коррумпированы лишь некоторые.
Значительная часть граждан не идет в суд не потому, что в недавнее время было не принято и даже стыдно судиться, не потому, что не имеет юридической подготовки, не потому, что некому помочь при обращении в суд, а потому, что не доверяет суду.

Анализ судебной практики и обращений граждан дает ответ на причины устойчивого недоверия к судам со стороны граждан и на обстоятельства, способствующие массовым нарушениям закона самими судьями.

ВИДЫ И МЕТОДЫ НАРУШЕНИЙ В СУДАХ ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Большинство дел, в которых вынуждены участвовать граждане, рассматриваются судами общей юрисдикции.
Основная масса незаконных решений рождается в суде первой инстанции, хотя нарушения закона не совершаются без предварительного согласования с вышестоящим судом - судьи "советуются".
Вторая инстанция выступает в двух ролях: чаще всего оставляет в силе незаконные решения, иногда отменяет законные решения (это случается реже просто потому, что законных решений меньше).
Надзорная инстанция в качестве регулярного средства защиты гражданам недоступна - пересмотр незаконного решения был практически недостижим при старом Гражданском процессуальном кодексе (ГПК) и стал полностью невозможен при новом ГПК, если только гражданин не заручится поддержкой влиятельного лица.
Граждане не напрасно не доверяют судам. Ситуация для граждан действительно безвыходная.

Нарушения в судах первой инстанции

Суды нарушают права гражданина уже на досудебной стадии, когда дело ещё не возбуждено - в судах исчезают документы, присланные гражданами, .
От таких действий суда у гражданина эффективной защиты нет, гражданин бесправен, а недобросовестные судьи, препятствуя осуществлению правосудия, ничем не рискуют.

После получения документов суды применяют против граждан в различных сочетаниях несколько типичных приемов.

ПРИЕМ 1:
Судья оставляет иск "без движения", указывает на "недостатки" иска.
Даже если истец удовлетворяет все требования судьи, присылает требуемые документы и разъяснения, то судья молча, без разговора с гражданином, без объяснения причин, возвращает документы истцу.
Эта процедура не сопровождается определением судьи и не подлежит обжалованию - судьи просто злоупотребляют нечеткостью формулировки статьи 130 старого ГПК РСФСР (дословно такая же норма сохранена в статье 136 нового ГПК РФ).
Истец имеет право подать иск еще раз, но нет никакой гарантии, что ТОТ ЖЕ судья не возвратит иск ТАК ЖЕ НЕЗАКОННО и во второй раз, и в третий, да и такое унижение способен преодолеть не каждый.
Даже для особо настойчивых граждан, вбивающих иск с какой-то попытки, эти манипуляции не проходят бесследно и бесплатно - отняты несколько месяцев жизни, подорваны доверие к суду и вера в свои силы, истрачены средства на юридическую помощь и т.д.
ПРИЕМ 2:
В судах неукоснительно соблюдается незаконный обычай - отказывать в отводе судьи вне зависимости от мотивов заявления об отводе. Норма закона об отводе судьи полностью заблокирована судьями - если имеются сомнения в беспристрастности судьи (и даже если имеется уверенность в пристрастности судьи) отвести судью невозможно.
ПРИЕМ 3:
Полномочия председательствующего, предоставленные для поддержания порядка, применяются против интересов правосудия.

ПРИЕМ 4:
Весьма распространенный прием, используемый против граждан, обращающихся в суд с жалобами на действия или бездействие должностных лиц, нарушающие их права. Право на такое обжалование предоставлено гражданам Законом "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан", а также Гражданским процессуальным кодексом.
Особенно по жалобам, касающимся должностных лиц судов и прокуратуры, судьи либо отказывают в принятии жалобы (возвращают ее без рассмотрения), либо отказывают в ее удовлетворении в ходе формального рассмотрения. Повод для отказа - жалоба не подлежит рассмотрению в гражданском суде, так как имеется "иной порядок" обжалования.
Какой именно "иной порядок" - судья никогда не указывает.
На самом деле, в большинстве таких случаев никакого "иного порядка" не существует, - судьи просто злоупотребляют тем, что заведомо незаконный отказ гражданину по недостоверному "основанию" является заведомо БЕЗНАКАЗАННЫМ.
ПРИЕМ 5:
Судья, по каким-то причинам благоволящий к одной из сторон, принимает и приобщает к делу любые принесенные в суд материалы, даже не относящиеся к делу. В деле и в решении оказываются НЕОТНОСИМЫЕ доказательства, выдаваемые за настоящие доказательства, мотивировка решения имитируется цитированием этих "доказательств", не имеющих отношения к делу, выносится незаконное и необоснованное решение.
Гражданин не имеет физической возможности возразить против такого самоуправства судьи - судья просто игнорирует ГПК, ведя процесс к незаконному решению.
В такой ситуации судья, как правило, не учитывает, не оценивает и даже не упоминает доказательства гражданина - преднамеренно нарушаются принципы состязательности процесса и равенства сторон.
Этот прием используется в делах различных категорий.
В примере такой прием применен в трудовом споре.
Пример относится к обжалованию бездействия должностного лица, а пример - к имущественным спорам.
ПРИЕМ 6:
Один из наиболее распространенных - переписывание и полная подмена протокола судебного заседания.
Юристам известно, что протокол является важнейшим процессуальным документом, а отсутствие подлинного протокола является основанием для БЕЗУСЛОВНОЙ ОТМЕНЫ судебного решения.
В действительности составление протокола в установленном законом порядке и в установленные законом сроки (то есть, непосредственно в зале судебного заседания и непосредственно в ходе судебного заседания) является редким исключением.
Вместо допускаемых законом исправлений в подлинном протоколе весь протокол переписывается, переписывание (в действительности - составление совсем другого документа вместо протокола) может продолжаться месяцами под предлогом "занятости" суда.
Этот прием является одним из наиболее "эффективных" для нарушения прав граждан в судах.
Материал, которым заменяется подлинный протокол судебного заседания, составляется неизвестными лицами в неизвестном месте, подписывается секретарем и судьей и приобщается к делу вместо протокола судебного заседания под тем же названием "протокол".
Крайне важна разрушительная роль вышестоящих судов по отношению к этим нарушениям - жалобы на подмену подлинного протокола подложным документом и кассационная, и надзорная инстанции отклоняют, ссылаясь на то, что в деле есть документ, который тоже называется "протокол".
Все попытки граждан обжаловать решение в связи с тем, что в деле отсутствует подлинный протокол судебного заседания, совершенно бесплодны. Подмена протокола введена в обычаи судов, в ежедневную судебную практику. Отмена решения на практике невозможна, когда подлинный протокол просто подменен.
Существует множество конкретных примеров подмены протокола и незаконного разрешения спора на основе подмененного протокола.
В примере протокол был полностью подменен, подмена была документально доказана, однако было вынесено незаконное решение, основанное именно на подмененном протоколе.
В примере также был подменен протокол, а судебные инстанции отказали в отмене незаконного решения.
Обжалование решений оказалось, как обычно, безрезультатным.
Резким контрастом выглядит дело, в котором к оформлению протокола было проявлено пристальное внимание на уровне Верховного Суда РФ.
Адвокат Роман Панкратов поделился своими впечатлениями от участия "в сложнейшем и беспрецедентном для нашего правосудия деле".
Суть: в материалах дела протокол был, но написан он был таким плохим почерком, что прочитать было очень трудно ("человеку с обычными способностями прочесть невозможно" - как в заметке).
Верховный Суд РФ посчитал, что плохой почерк в протоколе равносилен отсутствию протокола, и отменил решение из-за корявости почерка.
К простым гражданам так не относятся.
Скорее всего, неожиданная "счастливая развязка" объясняется прозаически, просто отражает "избирательную объективность" судов.
Дело касалось отмены (или отказа в отмене) выборов депутата Мособлдумы по Одинцовскому одномандатному округу, которые проходили 16 декабря 2001 года и которые выиграл (цитируем по заметке) "мебельный магнат Сергей Зуев, владелец скандально известных фирм "Гранд" и "Три кита"".
Суд первой инстанции и кассационная инстанция рассматривали дело при одной конъюнктуре, а ко времени рассмотрения дела в Верховном Суде конъюнктура вокруг "Гранда" и "Трех китов" изменилась, для суда стало возможным отменить выборы.
Самое интересное в приведенном (для контраста) примере то, что юридических оснований для отмены решения действительно не было - скорее всего, Мособлсуд был прав.
"Корявый почерк" свидетельствует в пользу того, что ПРОТОКОЛ БЫЛ ПОДЛИННЫМ, что именно подлинный протокол был приобщен к материалам дела.
Если это действительно так, то у сторон была законная возможность по тем разделам протокола, которые трудно прочитать и которые для сторон важны, подать в суд первой инстанции замечания на протокол с разъяснением, какие именно события записаны непонятно.
На подачу замечаний процессуальный закон дает определенное время. Отсутствие замечаний к протоколу обозначает, что протокол для стороны приемлем как по содержанию, так и по оформлению.
Следовательно, если сторона не обжаловала ПОДЛИННЫЙ протокол в установленный законом процессуальный срок, если срок на обжалование не был восстановлен (могли существовать уважительные причины для пропуска срока на подачу замечаний), то сторона утрачивает право на обжалование решения по данному основанию (со ссылкой на качество протокола). Верховный Суд был вправе и даже обязан указать подателям надзорной жалобы на эти юридические соображения и отказать в удовлетворении надзорной жалобы.
ПРИЕМ 7:
Мотивированное судебное решение выносится не в совещательной комнате, не в день судебного заседания (и не в неделю судебного заседания, а иногда - и не в месяц судебного заседания), что открывает неограниченные возможности для вмешательства посторонних лиц.
Имеется конкретное дело, по которому решение выносилось двумя разными судьями в разное время (дело рассматривалось дважды), а текст и даже оформление решений совпадает до таких деталей, что не остается сомнений в едином происхождении текста решения - решение представлено каждому из двух судей одним и тем же посторонним лицом.
В таких условиях "равенство" сторон и "состязательность" процесса невозможны.
Судьи по-прежнему работают на своих местах, а гражданин остался при заведомо незаконном решении и при огромных для него материальных убытках.

Нарушения права на квалифицированную юридическую помощь

Статья 48 Конституции России установила: "каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи".
Суды эту гарантию не признают и поэтому установили традицию притеснять граждан экономически - не взыскивать в пользу гражданина, выигравшего дело, компенсацию его затрат на получение той квалифицированной помощи, которая позволила выиграть дело.
Это нарушение, кажущееся на первый взгляд второстепенным, на самом деле, грубо нарушает право гражданина на судебную защиту. Пригласить именно квалифицированного юриста можно за вознаграждение, приемлемое для такого юриста. Гражданин может рискнуть и понести затраты, если считает свое дело выигрышным и если ожидает взыскать понесенные расходы с другой стороны, нарушившей его права.
Для возмещения таких расходов в Гражданский кодекс включена специальная статья 15, предусматривающая взыскание расходов на юридическую помощь в ПОЛНОМ РАЗМЕРЕ.
Несмотря на действующий Гражданский кодекс, суды первой инстанции ВООБЩЕ НЕ ПРИЗНАЮТ и НЕ ПРИМЕНЯЮТ статью 15 ГК, когда речь идет о гражданах - участниках процесса.
Основным средством борьбы судов против граждан является подмена основания и предмета требования. Судьи подменяют оказание квалифицированной юридической помощи простым представительством в суде и вместо статьи 15 ГК применяют статью 91 ГПК РСФСР (статью 100 ГПК РФ) .
Гражданам наносится двойной вред: им причиняется прямой материальный ущерб, их побуждают в следующий раз не приглашать квалифицированных юристов (то есть, знать свое место).

Неадекватные компенсации морального вреда

Суды игнорируют требование закона о компенсации морального вреда, действуют произвольно и непредсказуемо.
Статья 2 ГПК РСФСР (как и статья 2 ГПК РФ), которая распространяется на весь судебный процесс и которая носит установочный характер для процесса судопроизводства и для судей, осуществляющих судопроизводство именем Российской Федерации, определила: "гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду".
Следовательно, вынося решение по любому спору (в том числе, по спору о компенсации причиненного морального вреда), суд обязан, следуя установленным статьей 2 ГПК РСФСР задачам гражданского судопроизводства, не только исполнить требования специализированных статей закона, но и способствовать предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву.
Законодатель предусмотрел компенсацию морального вреда не только как средство восстановления права, нарушенного причинителем вреда, но и в качестве санкции. Принуждение причинителя морального вреда компенсировать причиненный им вред должно быть для него ощутимым финансовым последствием, ощутимой потерей.
Только в таком случае судебное решение будет соответствовать требованию закона о предупреждении новых правонарушений со стороны ответчика, сможет сформировать у ответчика уважительное отношение к праву.
В действительности, суд может посчитать, что незаконное увольнение вообще не причиняет морального вреда уволенному работнику. Истице, незаконно уволенной, восстановленной на работе судебным решением, было отказано в компенсации морального вреда. Имело место не только нарушение прав самой истицы, но и поощрение работодателей на новые незаконные увольнения.
Даже признав, что моральный вред причинен, суд может установить такой размер компенсации, который можно рассматривать как повторное причинение морального вреда, только уже со стороны самого суда.
Определяя демонстративно низкий, даже ничтожный размер денежной компенсации истцу за моральный вред, нанесенный ответчиком путем распространения недостоверных порочащих сведений, суд нарушил, по крайней мере, требования статьи 2 ГПК РСФСР и статьи 1101 ГК.
Статья 1101 ГК предусматривает учет судом требований разумности и справедливости при определении размера компенсации морального вреда, то есть, запрещает назначать ПРОИЗВОЛЬНУЮ компенсацию.
Суд не привел никаких доводов, которые могли бы оправдать назначение компенсации именно В РАЗМЕРЕ 100 (СТА) РУБЛЕЙ.
В решении не сообщено, на каком именно основании (или в связи с каким внутренним убеждением судей) назначение такой суммы является разумным.
В решении также не содержится сведений о том, по отношению к кому такая сумма компенсации является справедливой и в чем именно заключается эта справедливость.
Таким образом, нарушение судом требований Гражданского кодекса (статьи 1101) очевидно, суд не применил норму материального закона, подлежащую применению.
Суды не всегда взыскивают такую маленькую компенсацию.
В другом процессе - в пользу другого гражданина, в отношении которого были также распространены недостоверные сведения, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию, суд взыскал 30.000.000 рублей (тридцать миллионов рублей, или миллион долларов США) .
Оба решения были вынесены судами Москвы, так что можно было ожидать соблюдения "единства судебной практики".
В чем же суды увидели такую несоизмеримую разницу?
Один из признаков - статус граждан, пострадавших от порочащих сведений.
В первом из этих двух дел гражданин является простым водителем (100 руб.), а во втором деле - председателем суда субъекта Федерации (1.000.000$).
Объективных признаков, которыми суды могли бы обосновать, что водителю для компенсации морального вреда достаточно 3$, а председателю суда крайне необходим именно 1.000.000$, конечно, не существует.
Поскольку признаки нарушения были идентичны (в обоих случаях - распространение порочащих сведений), то суды столь же "обоснованно" могли бы водителю присудить компенсацию в 1.000.000$, а председателю суда присудить 3$. Суды почему-то так не поступили.
Такой произвол судов, на самом деле, не безобиден.
Во-первых, взыскав 100 рублей, суд разрешил прокурорам и другим государственным служащим не уважать закон, не уважать граждан своей страны и за 100 рублей (цена билета в кино) распространять о гражданах какие угодно порочащие сведения в любом количестве и в любое время, даже просто ради развлечения.
Защищенность гражданина от распространения порочащих сведений или от других форм нанесения морального вреда усилится, если причинителю вреда станет невыгодно (накладно) это делать, когда нанесение морального вреда перестанет быть бесследным для его финансового положения. Компенсация нанесенного морального вреда не только должна быть приемлемой для истца и действительно компенсировать причиненные страдания, но и должна быть чувствительной для ответчика, должна рублем побуждать ответчика соблюдать закон.
Даже специализированные статьи 151, 1099, 1100 и 1101 Гражданского кодекса НЕ ПРЕДОСТАВЛЯЮТ суду ПРАВА УСМОТРЕНИЯ при определении размера компенсации морального вреда.
Упоминавшаяся статья 1101 ГК обязывает суд учитывать требования разумности и справедливости.
Это требование материального закона не только не является основанием для неограниченного усмотрения, но и предусматривает обязанность суда принять во внимание определенные обстоятельства, имеющие отношение к определению размера компенсации морального вреда.
Взыскиваемая сумма должна быть справедливой и разумной не только для ответчика, но также и для истца (и даже в первую очередь для истца, поскольку моральная травма нанесена именно истцу).
С другой стороны, вынося решение по спору о компенсации морального вреда, суд обязан, следуя установленным статьей 2 ГПК РФ задачам гражданского судопроизводства, способствовать предупреждению правонарушений.
Низкие санкции в буквальном смысле поощряют причинителя вреда и провоцируют на БЕЗНАКАЗАННОЕ совершение новых правонарушений.
Следовательно, предупредительное, профилактическое действие низких санкций является ничтожным, низкие санкции даже приводят к обратному эффекту - к поощрению правонарушений.
Во-вторых, произвольное (не ограниченное законом) взыскание компенсации морального вреда может превратиться (и уже превратилось) в опасное средство борьбы, не связанной с осуществлением правосудия.
Конечно, такие процессы более вероятны в отношении крупных участников, но это может коснуться и рядовых граждан.
Очевидно, что нормы закона, регулирующие компенсацию морального вреда, требуют поправок. Законодательно должны быть установлены пределы усмотрения судей в этой категории дел.
Однако еще до появления новых норм закона судьи могут и даже обязаны соблюдать требования статьи 2 ГПК РФ и определять размеры компенсации, "способствующие предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву".

Нарушения в судах второй инстанции

В кассационной инстанции также широко применяются незаконные средства.
Наиболее распространенные ситуации:
- если суду нужно отказать в отмене незаконного решения, то в определение кассационной инстанции просто переписывают обжалуемое решение первой инстанции, а в конце определения используют один из "кассационных штампов" ("доводы кассационной жалобы не дают оснований для пересмотра решения", "оснований для отмены решения не усматривается" и т.п.);
- если суду нужно отменить законное решение, то используются недостоверные сведения в сочетании с процессуальными нарушениями.
В обоих случаях кассационная инстанция не только не приводит мотивов отклонения конкретных доводов гражданина, пытающегося воспрепятствовать нарушению его прав, но и не упоминает его доводы, как если бы их не было вовсе.

По одному из дел судебная коллегия по гражданским делам Мосгорсуда отказала в удовлетворении кассационной жалобы, не видя самой кассационной жалобы и не сообщив подателю кассационной жалобы о дате судебного заседания.
Весь текст определения кассационной инстанции, касающийся кассационной жалобы, состоит из одного абзаца:
"Доводы кассационной жалобы не могут быть основанием отмены решения, т. к. они были предметом рассмотрения суда и им дана надлежащая оценка".
Содержание доводов кассационной жалобы (36 страниц юридически грамотного текста) в определении кассационной инстанции вообще не упоминается.
Определение не содержит ни одного доказательства того, что судебная коллегия по гражданским делам Мосгорсуда хотя бы видела отклоненную кассационную жалобу: в определении не приведены не только мотивы отклонения ни одного конкретного довода кассационной жалобы, но не приведено даже содержание хотя бы одного довода.
Чрезвычайная краткость определения кассационной инстанции имела серьезные основания: истица не была извещена о судебном заседании и не участвовала в нем, а у судебной коллегии не было кассационной жалобы, по которой выносилось определение. Судьи просто не видели кассационную жалобу, но по каким-то причинам отказали в ее удовлетворении.
На самом деле, имелись веские основания для обжалования решения, часть из которых требовала безусловной отмены решения.
Определение кассационной инстанции выглядит курьезно, по крайней мере, в отношении одного довода - об отсутствии в деле протокола судебного заседания: суд первой инстанции ни при каких процессуальных обстоятельствах НЕ МОЖЕТ ДАТЬ НАДЛЕЖАЩУЮ ОЦЕНКУ отсутствию протокола собственного заседания: протокол появляется после того, как суд первой инстанции закончил рассмотрение дела, протокол приобщается к материалам дела ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ СУДЕБНОГО ЗАСЕДАНИЯ.

Нарушения в судах надзорной инстанции

Надзорная инстанция для граждан практически недоступна - обратиться туда граждане могут, но получить законный судебный акт надзорной инстанции можно только случайно.
Такая ситуация имела место и при старом ГПК (ГПК РСФСР).
С введением в действие нового ГПК (ГПК РФ), радикально изменившего процедуру в надзорной инстанции, положение граждан еще ухудшилось.

Нарушения до введения в действие нового ГПК

ГПК РСФСР предусматривал возможность пересмотра решений, вступивших в законную силу, по протестам нескольких десятков должностных лиц, непосредственно поименованных в процессуальном законе - гражданин мог обратиться к такому должностному лицу, обосновать свое несогласие с судебным решением и просить принести протест.
Как правило, такие обращения граждан до соответствующего должностного лица не допускались, ответы (отказы) писали рядовые судьи, не наделенные правом приносить протест и не подлежащие никакой ответственности за необоснованный отказ в принесении протеста.

Некоторые судьи, сообщая гражданину об отказе, приводили какие-то мотивы отказа, другие просто отказывали без объяснения причин.
Качество и уровень таких отказов можно оценить из нескольких примеров, приводимых ниже.
Приводимые примеры важны еще и потому, что после введения в действие ГПК РФ 1 февраля 2003 года надзорные жалобы рассматривают именно те судьи, которые раньше действовали вместо должностных лиц.

Судья Верховного Суда РФ Ю. Г. Кеба ответил на заявление гражданина, адресованное заместителю Председателя Верховного Суда РФ Жуйкову В. М., о принесении протеста на незаконное определение судебной коллегии Мосгорсуда.
Гражданин выиграл судебный процесс у Главного судебного пристава России, заместителя Министра юстиции РФ.
Таганский суд г. Москвы вынес решение, оно вступило в законную силу, Таганский суд выдал гражданину копию решения и, в точном соответствии с законом и Инструкцией по делопроизводству, суд указал, что решение вступило в законную силу, указал дату вступления решения в законную силу, удостоверил сделанные надписи круглой печатью суда.
Вот это решение, ВСТУПИВШЕЕ В ЗАКОННУЮ СИЛУ, отменила кассационная инстанция, чего кассационная инстанция делать не может.
Гражданин в своем заявлении Жуйкову В. М. о принесении протеста привел детальное юридическое обоснование, не позволяющее ошибиться при разрешении вопроса о принесении протеста.
Отказывая в принесении протеста, который он принести и не имел полномочий, судья Ю. Г. Кеба написал:
"Судебная коллегия по гражданским делам правомерно направила дело на новое рассмотрение, поскольку установила, что судом первой инстанции нарушена норма материального права, а именно Федерального Закона "О судебных приставах".
Любой Судья Верховного Суда РФ обязан знать, что судебное решение, ВСТУПИВШЕЕ В ЗАКОННУЮ СИЛУ, может быть пересмотрено или в порядке надзора, или по вновь открывшимся обстоятельствам; пересмотр судебного решения, ВСТУПИВШЕГО В ЗАКОННУЮ СИЛУ, в кассационной инстанции НЕВОЗМОЖЕН - не входит в ее компетенцию.
Принесение протеста было обязательным, но В. М. Жуйков, имевший право принести протест, об этом деле и не узнал, а причины, по которым судья Ю. Г. Кеба вступил в противоречие, по крайней мере, с процессуальным кодексом, остались неизвестными.
Интересно, что гражданин и во второй раз выиграл судебный процесс у Главного судебного пристава России, заместителя Министра юстиции РФ.

Заместитель председателя Мосгорсуда В. В. Горшков ответил на заявление гражданки о принесении протеста на незаконное определение Тверского суда г. Москвы, отказавшего в принятии жалобы на бездействие Генеральной прокуратуры РФ.
В заявлении на 8 страницах, адресованном Председателю Мосгорсуда Егоровой О. А., гражданка обосновала необходимость принесения протеста, поскольку отказ в принятии жалобы нарушает одновременно ряд статей закона (статьи 46, 56 (ч. 3), 129, 130, 224, главу 241 ГПК РСФСР, статью 3 Закона "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан"), а также статью 6 (§1) Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод, и игнорирует специальные разъяснения Конституционного суда РФ, относящиеся к праву на судебную защиту в форме обжалования бездействия государственных органов (Постановления Конституционного Суда РФ № 6-П от 14.04.99; № 6-П от 7.03.96; № 9-П от 28.05.99, № 13 от 13.11.95).
В. В. Горшков пишет:
"Суд пришел к правильному выводу о том, что суд не вправе рассматривать Вашу жалобу о законности действий прокурора по применению требований ст. 109 УПК РСФСР об обязательности рассмотрения заявлений и сообщений о преступлении в гражданском судопроизводстве, в связи с чем судья правомерно отказал Вам в принятии жалобы.
Оснований для иного вывода не имеется.
Нарушений норм процессуального права судом не допущено".
В. В. Горшкову, конечно же, было известно, что уголовный суд не примет жалобу гражданки, если отсутствует процессуальный документ, установленный Уголовно-процессуальным кодексом - постановление прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела. Обжаловать письмо из прокуратуры, написанное вместо вынесения процессуального решения, в уголовном суде невозможно - уголовное дело не возбуждено, нет номера дела, гражданке вообще не на что сослаться при обращении в уголовный суд.

Судья Верховного Суда РФ В. Н. Соловьев отказал в принесении протеста, вообще не вдаваясь в содержание обращения гражданки.