Ильина Зинаида Дмитриевна,
д. ист. н., зав. кафедрой Курского государственного сельскохозяйственного университета,
Пигорева Ольга Владимировна,
к. ист. н., доцент Курского государственного сельскохозяйственного университета

«Учебное пособие “Изучение жизни и подвига новомучеников и исповедников Церкви Русской в школе”»

В третьем разделе авторы, исходя из твердого убеждения, подтвержденного практикой, доказывают, что изучение житий новомучеников и исповедников Церкви Русской имеет огромный потенциал для формирования исторической памяти региона . Организация исследовательской работы со школьниками, основанная на использовании методов локальной и устной истории, способна помочь воспитанию у молодого поколения любви к своему Отчеству. Как показал наш опыт, привлечение учащихся к исследовательской работе способствует тому, что материал о жизни и подвиге новомучеников и исповедников перейдет в сознании школьников из категории отвлеченных теоретических посылов в знания по истории своей страны и родного края .

Такую работу предлагается вести на каждом уроке, подведя ее итоги на заключительном уроке «Подвиг новомучеников и исповедников Церкви Русской – урок потомкам», который целесообразно организовать в форме защиты исследовательских проектов: 1) экскурсии «Святые места памяти о новомучениках и исповедниках Церкви Русской в родном крае», 2) классного часа «Жизнь и подвиг новомученика (назвать…)» , 3) проекта «Судьбы православных земляков в ХХ в.», когда ученики собирают воспоминания членов своих семей или знакомых (хорошо, если эта работа ведется совместно с родителями).

Откорректировав большое количество школьных исследовательских проектов, авторы посчитали необходимым организовать научно-методическую деятельность по поиску исторических источников с преподавателями школ, средних специальных учебных заведений, которые руководят подготовкой школьных и студенческих научных работ. Эффективным средством стало ежегодное проведение методических семинаров. Так, в 2014 году в рамках конференции «ХI Дамиановские чтения: Русская Православная Церковь и общество в истории России и Курского края» проводился методический семинар «Изучение в школе и вузе жизни и подвига новомучеников»; в 2015 году – методический семинар «Агиография как жанр древнерусской и современной литературы. Изучение жизни и подвига новомучеников и исповедников российских ХХ века в школе и вузе»; в 2016 г. — «Локальная история в научной и учебно-воспитательной работе школы и вуза по изучению жизни и подвига новомучеников российских ХХ века». Учитывая заинтересованность педагогов и хорошие результаты, авторы рекомендуют организовывать в регионах подобную деятельность.

В четвертом разделе учебно-методического пособия размещены конспекты всех девяти уроков , которые содержат цель урока, материал для рассказа учителя и для работы с терминами, вопросы и задания для изучения нового материала, повторения и закрепления изученного, отрывки из художественных произведений, возможные формы организации исследовательской работы учащихся по методам локальной и устной истории и др.

Материал в уроках подан с позиций историчности в хронологической последовательности , включает характеристику эпохи, факты из истории страны и региона (в данном случае – на примере Курской области).

Не случайно определена и последовательность уроков. Учитывая сложность темы «Новомученики и исповедники Церкви Русской» и ее новизну для российского общества, авторы посчитали необходимым на первых двух уроках дать ученикам исторические сведения по проблеме на примерах конкретных судеб новомучеников, а затем, после знакомства с историей жизни и подвига священномучеников, на третьем уроке провести обобщение на примере Собора новомучеников. Ведь не имея представления о том, кто такие новомученики и исповедники, какие трагичные события отечественной истории повлекли их мученическую смерть, школьники могли бы испытывать затруднения.

На первом уроке ученики знакомятся с началом гонений на Русскую Православную Церковь после октябрьской революции 1917 г. на примерах истории жизни и подвига священномучеников Владимира (Богоявленского), митрополита Киевского и Галицкого, и Гермогена (Долганева), епископа Тобольского и Сибирского.

На втором уроке в соответствии с хронологией событий школьники получают знания об усилении репрессий в отношении священнослужителей и верующих в конце 1920-х гг., об истории Соловецкого лагеря; знакомятся с жизнью и подвигом священномученика Иоанна Стеблин-Каменского, находившегося в заключении на Соловках.

Третий урок направлен на формирование у учеников понимания важности сохранения памяти о новомучениках и исповедниках Церкви Русской.. Для изучения школьникам предложен материал об установлении дня церковного празднования памяти мучеников ХХ в. , иконографии и смысловом содержании иконы «Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской», восстановлении житийной традиции в ХХ в. В рамках настоящего урока целесообразно дать ученикам знания о необходимости обращения при изучении темы только к достоверным источникам информации.

Четвертый и пятый уроки разработаны в контексте региональной тематики и направлены на формирование у учеников понятия о Соборе Курских святых и значимости подвига новомучеников и исповедников, прославивших родной край. Ученикам предлагается познакомиться с историей жизни и подвига курских архиепископов – священномучеников Дамиана (Воскресенского) и Онуфрия (Гагалюка). Они оба были арестованы, а затем расстреляны (священномученик Дамиан в 1937, а священномученик Онуфрий в 1938 гг.). Современным жителям и гостям города напоминает о них памятная доска на доме № 10 по ул. Челюскинцев г. Курска: в этом доме в конце 1920-х – начале 1930-х гг. жил архиепископ Дамиан, а позже – и архиепископ Онуфрий, расстрелянные в годы репрессий. Памятная доска была открыта 16 февраля 2014 г., а место расположения архиерейского дома установлено на основании архивных данных.

Шестой урок построен на материалах общероссийской и региональной истории: на примере Бутовского полигона (Московская область) и урочища Солянка (г. Курск) ученики знакомятся с историей «святых мест памяти» – мест совершения массовых расстрелов и захоронений в период репрессий 1930-х гг. Также изучается история жизни и подвига курян, расстрелянных на Бутовском полигоне в 1937 г.: священномучеников Афанасия (Докукина) и Павла (Андреева), преподобномучениц Александры (Червяковой) и Анны (Ефремовой); ведется подготовительная работа к поездке школьников в урочище Солянка.

Седьмой урок, не нарушая общего исторического контекста, направлен на формирование у учеников понимания значимости исповеднического подвига. Для изучения предлагается житие священноисповедника Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Симферопольского и Крымского.

На восьмом уроке ученики работают над осмыслением женского христианского подвига в ХХ в., изучают истории жизни и подвига мученицы Татианы (Гримблит) и исповедницы Хионии Архангельской. У них – разные женские судьбы: исповедница Хиония – жена священника и мать, а мученица Татьяна –образованная талантливая девушка, в годы политических репрессий нашла свое предназначение в помощи заключенным. На вопрос следователя о носимом ею на шее кресте Гримблит отвечала: “За носимый мною на шее крест я отдам свою голову, и пока я жива, с меня его никто не снимет, а если кто попытается снять крест, то снимет его лишь с моей головой, так как он надет навечно”.

На девятом уроке, который проводится в интерактивной форме – в форме разработки исследовательского проекта «Жизнь и подвиг новомучеников и исповедников Церкви Русской – урок потомкам», обобщаются полученные в процессе изучения всех уроков знания о гонениях на Русскую Православную Церковь и репрессиях в отношении духовенства и православных мирян, закрепляется сформированное у школьников на предыдущих уроках осознание значения подвига новомучеников и исповедников в истории страны и роли земляков в сохранении православной культуры в крае.

Концептуальный подход к изучению темы «Новомученики и исповедники Церкви Русской» основывается на понимании того, что обращение к нравственным ценностям и культуре Православия во многом определено исторически сложившимися культурными традициями. Православие и как религия большинства жителей России, и в контексте исторических традиций нашего государства, и как основа русской национальной культуры может и должно изучаться в школах.

Авторы убеждены в необходимости использования исторического опыта Православия на русской почве в системе школьного образования; изучение жизни и подвига новомучеников и исповедников Церкви Русской может выступать важной составляющей духовно-нравственного воспитания школьников и способствовать изучению отечественной истории.

Надеемся, что учительская интеллигенция воспримет настоящее издание не только как учебно-методические рекомендации для организации работы в школе, но и как материал для личных размышлений об обретении ценностных основ жизни и значимости традиционных национальных православных ценностей в современном мире.

ПРИМЕЧАНИЯ.

Ваше Высокопреосвященство! Дорогие учащие и учащиеся! Досточтимые отцы, братья и сестры!

Наша встреча проходит в стенах древнейшего учебного заведения Русской Православной Церкви, которое отмечает свое 320-летие. Это не только праздник учащих и учащихся Московских духовных школ, но и общецерковное торжество для всех выпускников, несущих различные церковные послушания на территории нашей родины и далеко за ее приделами.

Не все исторические периоды, пройденные духовной школой, в равной степени исследованы. Особенно это относится к XX веку - эпохе новомучеников и исповедников Российских. События первой половины XX века прервали научную деятельность в этих стенах. Академия была закрыта, а затем ее богословские кадры были уничтожены или рассеяны по бескрайним просторам нашего Отечества, томились в тюрьмах, лагерях и ссылках. Но и там в меру сил и возможностей они продолжали свои труды, поэтому можно сказать, что процесс развития богословской науки как бы замер, но не остановился целиком.

Когда в Комиссии по канонизации святых мы приступили к изучению эпохи новомучеников, в церковных кругах раздавались голоса о необходимости без специальных исследований, опираясь на практику Древней Церкви, признать святыми мучениками всех пострадавших по церковным делам при советской власти. Само по себе такое утверждение было неверно, ибо в Древней Церкви тоже были определенные условия или критерии, по которым пострадавшие причислялись к лику святых мучеников. Это в первую очередь принадлежность к Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви; свидетельство жизнью и смертью о вере в Сына Божия Иисуса Христа. И для Древней Церкви, и сегодня в практике прославления мучеников основным критерием канонизации остается бесспорность, очевидность и достоверная известность совершенного христианином подвига. Церковь Христова, совершая акт канонизации, являет миру бесспорные образцы следования за Господом, указывает идеальные примеры благочестия для христианина любой эпохи.

В XX веке, по сравнению с первыми веками, гонения на христиан были более длительными по времени и изощренными по форме и содержанию. Поэтому, учитывая эти обстоятельства, при подходе к канонизации было необходимо применять дополнительные критерии. Церковь пошла путем поименной канонизации, но поскольку было определенно ясно, что число пострадавших за Христа в XX веке чрезвычайно велико и всех по именам назвать никогда не удастся, а также, чтобы не сдерживать почитания новомучеников, а должным образом их прославить, Русская Православная Церковь на Архиерейском Юбилейном Соборе в 2000 году канонизировала Собор (то есть весь святой сонм новомучеников и исповедников Российских XX века), явленных миру (то есть тех, чьи имена известны) и неявленных, но ведомых Богу (то есть тех, чьи имена и подвиг остаются нам до сих пор неизвестными). На сегодняшний день в составе Собора новомучеников и исповедников Российских поименно прославлено почти 1600 подвижников, Исследования в этой области продолжаются и число выявленных новомучеников постоянно пополняется и их имена вносятся в церковный календарь.

Изучение огромного пласта уголовно-следственных дел, письменного и устного предания в отношении новомучеников и исповедников подтверждает истину, которая всем известна из церковной истории. Ее выразил в одном из своих слов святитель Иоанн Златоуст: "Сколько людей враждовало против Церкви, и враждовавшие погибли, а она вознеслась выше неба! Таково величие Церкви! Когда против нее враждуют, она побеждает; когда строят козни, она превозмогает; когда подвергают бесчестию, становится еще славнее". Эту же истину как бы от лица всех новомучеников и исповедников в день епископского наречения повторил священномученик Иларион (Троицкий): "В эти годы лишь окрепла моя вера в Церковь и утвердилось сердце мое в надежде на Бога... Когда очень многое из дел человеческих оказалось построенным на зыбучем песке... Церковь Божия стоит непоколебимо, лишь украшенная, яко багряницею и висом, кровь-ми новых мучеников. Что мы знали из церковной истории, о чем читали у древних, то ныне видим своими глазами: Церковь побеждает, когда ей вредят... Не веруем только, но и видим, что врата адовы бессильны пред вечным Божиим созданием".

Каков духовный смысл явления Господом стольких мучеников, число которых превосходит пострадавших в первых веках христианства? В истории Греческой Церкви, многие годы находившейся под игом турок-мусульман, тоже был период новых мучеников. Святой Никодим Святогорец, написавший книгу "Новый Мартирологион", указывал, что Бог по пяти причинам благоволил явить новомучеников в тот период:

Во-первых, для возрождения всего Православия.

Во-вторых, они заградят в День

Суда уста неправославно верующих.

В-третьих, новомученики есть слава и величие Православной Восточной Церкви, и обличение еретиков.

В-четвертых, новомученики есть пример терпения всем православным, страдающим в узах рабства.

В-пятых, новомученики есть образец мужества и пример для подражания всем православным христианам.

Думаю, что эти мысли могут быть близки и нам, размышляющим о Промысле Божием в отношении России.

Без тщательного изучения житий новомучеников невозможно вникнуть ни в историю Русской Православной Церкви XX века, ни тем более дать правильную оценку этому периоду.

Еще в начале изучения подвига новомучеников наша Комиссия обратила внимание, и эта позиция была одобрена Священноначалием, что при канонизации новомучеников предметом внимательного изучения должны стать их богословские и литературные труды. Канонизация святого всегда привлекает особое внимание благочестивых читателей к его творениям. Но следует помнить, что она, конечно, не означает канонизации всякого слова и суждения прославленного подвижника. Что касается богословского наследия новомучеников, следует особо учитывать, что церковная полемика в переживаемое Церковью трагическое время была весьма острой. Действия и поступки многих архипастырей и пастырей, хотя и очень резкие, были продиктованы не своекорыстными целями, а ревностью о славе Божией и Церкви, которую они готовы были защищать, не жалея своей жизни.

Почитание мучеников за веру Христову все более расширяется в церковном народе. К примеру, в храмах и монастырях Московской епархии, где прославлено поименно 450 новомучеников, торжественно отмечается их память, особенно там, где они совершали свое служение. В ряде благочинии имеется практика, когда в определенный день духовенство празднует соборную память новопрославленных святых, служивших в этом районе. За основу берется дата страдания либо викарного епископа, либо благочинного. Уже немало приходов имеют престолы, посвященные как отдельным новомученикам, так и их Собору.

Закончу свое слово высказыванием священномученика Серафима (Чичагова), который незадолго до мученической кончины, которая последовала на Бутовском полигоне 11 декабря 1937 года, сказал: "Православная Церковь переживает время испытаний. Кто останется сейчас верен святой апостольской Церкви - тот спасен будет. Многие сейчас из-за преследований отходят от Церкви, другие даже предают ее. Но из истории хорошо известно, что и раньше были гонения, но все они окончились торжеством христианства. Так будет и с этим гонением. Оно окончится, и Православие снова восторжествует. Сейчас многие страдают за веру, но это - золото очищается в духовном горниле испытаний, После этого будет столько священномучеников, пострадавших за веру Христову, сколько не помнит вся история христианства".

Мы можем сказать, возлюбленные, что ныне эти пророческие слова сбылись!

Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий

75 лет назад наше Отечество захлестнула волна массовых репрессий, осуществлявшихся властью в отношении своих собственных граждан. Только на Бутовском полигоне НКВД - крупнейшем в Москве и области месте захоронений жертв советского террора - похоронено более 20 тысяч человек, осужденных на смерть чаще всего по сфабрикованным обвинениям. Жертвами этого трагического периода оказались тысячи православных людей - мужчин и женщин, мирян, монашествующих, священнослужителей, пострадавших за верность Христу. В 1937 году наибольшее число расстрелов пришлось именно на декабрь: в этот последний месяц года конвейер смерти день за днем уносил сотни жертв. 11 декабря стало днем мученической кончины одного из самых авторитетных иерархов Русской Церкви, оказавшегося старейшим в числе лиц, приговоренных НКВД к казни в , - 82-летнего .

Многие из жертв репрессий того времени ныне прославлены Церковью в сонме Новомучеников и исповедников Российских. Их подвиг имел особое значение для сохранения православной веры в России и для ее духовного возрождения.

Какой нравственный урок мы, живущие сегодня, должны извлечь из этой главы церковной истории? В чем мы призваны подражать новомученикам?

Как ни силились в течение десятилетий оторвать народ от Церкви, это не удалось. Да это и невозможно. Ведь верующие - часть народа, и они разделили ту же участь, которая была суждена большинству населения. Но верующие испили сугубую чашу скорби. Все имевшие хотя бы малое отношение к Церкви и религии входили в число политически неблагонадежных «элементов» и поэтому были первыми в ряду кандидатов на репрессии.

Церковь сразу почувствовала наступление новой трагичной эпохи российской истории. Уже в начале 1918 года, когда одни, по выражению А.И. Солженицина, с щенячьей радостью воспринимали «перемены», а другие были почти уверены, что вот-вот все вернется «на круги своя», на Всероссийском Поместном Соборе Русской Православной Церкви было принято определение «О мероприятиях, вызываемых происходящим гонением на Православную Церковь». Название документа говорит само за себя.

Прошло более полувека со времен репрессий. Отголоски тех трагических событий еще сохраняются в памяти старшего поколения. Расправы над инакомыслящими, и прежде всего верующими, проходили не только в тюремных застенках, но и средь бела дня, без суда и следствия.

Жизнь и подвиги новомучеников для наших современников являются той реальностью, которая может быть изучена или исследована доподлинно по эпистолярным и архивным документам, воспоминаниям очевидцев. Мы точно знаем, как их притесняли, как арестовывали, пытали, судили, расправлялись с ними. И, проходя через такое горнило испытаний, они не сломались.

Думается, что для любого человека соприкосновение с унижением, страданием, муками, ожиданием смертного часа не протекает безболезненно или бесстрастно. В такие минуты даже люди святой жизни переживают, говоря современным языком, стресс. Жития многих святых об этом свидетельствуют. Но, будучи глубоко верующими, преданными Богу людьми, как и в древности, в минуту испытаний они находили укрепление и утешение в молитве. Вряд ли наше положение сегодня может быть приближено к тому трагичному времени, но трудностей для верующих сегодня предостаточно, да и стресс сегодня по разным поводам - неизбежный спутник современного даже верующего человека. Однако и средство духовного излечения остается то же, что и ранее, - это благодать, которая подается человеку через твердую веру и непрерывное упование на милосердие Божие, а также простое и бесхитростное взывание к Творцу всех и вся.

В конце 2010 года Центр православной культуры «Лествица» совместно с Государственным архивом Днепропетровской области организовал выставку «Любовь больше жизни», посвященную памяти репрессированных священнослужителей. Горожанам предоставлялась возможность при помощи архивных документов расширить представление о том непростом времени, глубже изучить и осмыслить происходившие события прошедшего столетия и таким образом привлечь внимание общественности к мученическому и исповедническому подвигу.

Для чего мы это делали? Для того чтобы не повторились горькие ошибки, цена которым - человеческая жизнь, человеческая память должна хранить не только радостные моменты жизни, но и печальные страницы прошлых лет. Следует также отметить, что данная экспозиция вызвала широкий положительный резонанс в обществе: многие жители региона посетили ее, некоторые из них среди сотен имен находили своих родственников…

Подвиг новомучеников и исповедников - это великая сила, которая способна оживотворять и укреплять не только нашу церковную жизнь, жизнь Православной Церкви XXI века, но и жизнь всего нашего народа. Этот подвиг еще и еще раз помогает понять каждому, кто готов понимать и слышать, что подлинная свобода обретается в истине, а отвергая истину, невозможно обрести свободу.

В этом году 3 декабря Днепропетровская епархия молитвенно чтила память Екатеринославского епископа-священномученика Макария (Кармазина). 75 лет назад прекратилось биться сердце праведника: он был расстрелян. Но сегодня мы прославляем его как победителя в той страшной схватке. Хотя мучители считали, что он был побежден; память о нем, как и обо всех исповедниках Христовых, стремились стереть со страниц души людей, знавших и любивших его, а доброе имя пытались запятнать ложными протоколами допросов, измышлениями следователей, которые обвиняли его вместе с соратниками в политических преступлениях. Но мы знаем, что православные исповедники жизни свои отдали не за политические убеждения, а за Христа, за истину и за подлинную свободу.

Пример исповедников за веру Христову чрезвычайно важен для современного человека, окруженного зачастую ложными представлениями о жизни, так как помогает понять очевидную истину: как бы ни была ценна земная жизнь, во всех случаях она не ценнее вечности. Вспоминая весь сонм святых новомучеников, каждый человек тем самым чтит память тех, кто сохранил верность истине и через это остался свободным от самых страшных и тяжких внешних обстоятельств жизни.

Трагические события XX века еще раз напоминают нам о том, что Церковь Христова всю свою историю находится в состоянии гонений. Мы должны помнить об этом и не самоуспокаиваться, а быть готовыми в любой момент засвидетельствовать свою веру отказом от комфорта, стабильности и даже ценой своей жизни.

Когда мы обращаем свой взор на этот исторический период, то многим кажется, что в условиях гонений проще определиться, но на самом деле это не так. Ведь гонители часто предлагали некий компромисс, и при внешнем давлении человек постоянно вынужден был делать выбор. И сейчас мы нередко проявляем малодушие и не всегда последовательно и громко защищаем Церковь от нападок, то насколько же сложнее делать это тогда, когда на одну из чаш весов положены благополучие и жизнь твоих близких!

Еще один важный урок - это определение приоритетов нашей жизни. Ведь главное, чем жили люди в условиях гонений, - это возможность быть со Христом. Храмы закрывались, и некоторые люди даже заказывали отпевание самих себя, понимая, что окончание их земной жизни не будет сопровождаться церковной молитвой. Каждому из нас следует спросить себя: а насколько мы ценим возможность пойти в храм исповедоваться, причаститься? Ведь это настоящее чудо, которое совершается в нашей жизни, - исповедь, причастие.

Главный пример, который оставили нашему и следующим поколениям новомученики, - это следование за Христом даже тогда, когда все внешние условия этому не способствуют.

Опыт Православной Церкви в течение двух тысячелетий свидетельствует: капли мученической крови христиан за исповедание веры, как семена пшеницы, брошенные в богатую почву, дают обильный урожай. Там, где были гонения, Церковь возрастала и укреплялась в духе. Почему физическое уничтожение христиан ведет к увеличению их числа впоследствии? В чем причина такого парадокса?

Человеческая жизнь во все времена являлась наивысшей ценностью в жизни общества. А ради чего человек может пожертвовать своей жизнью? Вовсе не ради комфорта, удовольствий, денег, власти, утех плоти. Наоборот: жизнью дорожат чаще всего те, которые любят в жизни вышеупомянутое. Но когда они умирают, то о них обычно не вспоминают потомки… В памяти остаются лишь те, которые жили не ради себя, а ради других людей.

В Евангелии от Иоанна переданы слова Христа: «Нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя» (Ин. 15: 13). Мы много раз слышали эти слова Христа. Они трогают душу, но живем ли мы так? Есть ли в нас решимость пожертвовать сладостью жизни ради исповедания веры? А вот новомученики Российские последовали Господу в Его крестной смерти за грехи людские. Они разделили крест со Спасителем и были вознесены Им на небеса. И это есть великая проповедь Православия. Жизнь может быть пожертвована только ради самого ценного в мире - ради любви. Из любви к падшему человеку Христос добровольно принял мученическую смерть, из любви к своему народу новомученики не предали веру и пошли на Голгофу. Видя такой подвиг, многие наши соотечественники вернулись к спасительной вере своих отцов.

Полагаю, чтобы стать достойными той жертвы, которую принесли за нас наши новомученики, нам стоит задуматься о том, живем ли мы по Христовым заповедям или лишь делаем вид, что мы православные. Ответ каждый из нас в глубине своей совести знает… Так дай нам, Господи, принести покаяние и стать настоящими христианами, какими были наши братья, последовавшие Христу, дай нам Бог силы умирать ежедневно, даря любовь и радость ближним, дай нам Бог умереть ради греха, чтобы воскреснуть ради вечной жизни.

Православие веками являлось нравственным фундаментом народа, тем живым законом, которым он руководствовался. Отрицание частью общества этой нравственной основы бытия повлекло за собой его разложение. Люди, захваченные мнимым внешним обновлением, принесенным революцией, забывали и отрекались от призыва Христа к подлинному, внутреннему обновлению, без которого невозможно наследовать Царство Небесное, стремясь жить по похотям плоти, в свое удовольствие, «как все». Те, кто жил иначе, кто хранил правду Божию, поверяя ею свою жизнь, являлись живым укором большинству, которое предпочло иной путь. Именно поэтому они оказались обречены на физическое уничтожение. Сразу вспоминается обращенный к Узнику вопрос Великого инквизитора из романа «Братья Карамазовы»: «Зачем же Ты пришел нам мешать?»

Десятки, сотни тысяч людей, и в их числе православные архиереи, священники, монашествующие и простые верующие люди, приняли мученический венец. Для нас важно и дорого то, что новомученики являются молитвенниками за нас пред Господом. Но, будучи нашими старшими современниками - многие из них пострадали уже в 50-60-е годы минувшего столетия, - они своим христианским мужеством преподают нам, людям XXI века, великий урок подлинной веры и благочестия, задают некую планку нравственной высоты, которая достижима и в наше время.

В Евангелии Спаситель, обращаясь к Своим ученикам, напоминает им: «Вы - соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям» (Мф. 5: 13). Претерпевая страдания, идя на смерть, мученики и исповедники помнили об этих словах. Их пример побуждает и нас сегодня быть той самой евангельской «солью», не стесняться своей веры в условиях, когда в обществе доминируют совершенно иные ценности; невзирая ни на что, проповедовать Христа всей своей жизнью.

25 января 2013 года председатель Издательского Совета Русской Православной Церкви митрополит Калужский и Боровский Климент выступил с докладом на на пленарном заседании Международной конференции «Подвиг новомучеников и исповедников Российских в современной исторической литературе»

Дорогие участники Конференции! Я рад сердечно приветствовать всех Вас, собравшихся в этом зале Храма Христа Спасителя.

XX век был особенно тяжёлым, трагическим для нашей Родины, всего народа, Русской Православной Церкви. Россия потеряла миллионы своих сыновей и дочерей. Среди злодейски убитых, замученных в годы гонений было неисчислимое количество православных - мирян и монахов, епископов и священников, церковнослужителей, учёных, интеллигенции, простых рабочих и крестьян, единственной виной которых оказалась твёрдая вера в Бога. Это были обычные люди, такие же как и мы, но их отличала особая духовность, доброта, отзывчивость, сердечность, широта русской души, напитанной тысячелетней христианской историей и культурой, вера в Бога и верность своим религиозным убеждениям. Они предпочли умереть, чем жить без Бога, без Христа.

Можно, конечно, спросить, зачем вспоминать об этом? Ответ простой, хотя, быть может, для кого-то и неожиданный: в кровавые 20-30 годы у нас в России тоже свершилась великая Победа. Объяснение этому можно увидеть в словах христианского апологета Тертуллиана. «Мы побеждаем, когда нас убивают, - обращался он к римских языческим правителям в III веке. - Чем более вы истребляете нас, тем более мы умножаемся; кровь христиан есть семя». Новомученики и исповедники своим подвигом явили славу Божию, носителями которой были мученики и исповедники на протяжении всех столетий, начиная с первого века существования Церкви. Подвиг этих святых остается в памяти Церкви, которая возрождается благодаря их молитвам.

Правление большевистской партии в России, особенно его первые два десятилетия, были ознаменованы небывалыми по размаху гонениями на Церковь. Большевистская власть не просто хотела построить новое общество по новым политическим принципам, она не терпела никакой религии, кроме своей веры в «мировую революцию». Антицерковные репрессии достигли пика в 1937 г., когда был издан секретный оперативный приказ, согласно которому «церковники» приравнивались к «антисоветскому элементу» и подлежали репрессированию (расстрелу или заключению в концлагеря). В результате этой кампании Православная Церковь и другие религиозные организации в СССР были практически полностью ликвидированы. В научной литературе приводятся цифры, согласно которым только за время 1937-1938 гг. было арестовано более 160000 служителей Церкви (в это число входят не только священники), из которых более 100000 были расстреляны. В Русской Православной Церкви на всей территории СССР к началу Второй мировой войны на кафедрах осталось всего 4 архиерея (из примерно 200), служение в церквях продолжали только несколько сот священников (до 1917 г. их было более 50000). Так, репрессиям подверглось не менее 90% духовенства и монашествующих (большинство из них были расстреляны), а также значительное число активных мирян.

С 1980-х гг. в Русской Православной Церкви сначала за рубежом, а затем и в Отечестве начался процесс канонизации новомучеников и исповедников Российских, пик которого пришелся на 2000 г. К настоящему моменту причислено к лику уже около двух тысяч подвижников. Можно утверждать, что в период большевистских гонений Русская Церковь дала миру тысячи святых - поистине, великое число мучеников и исповедников в рамках новейшей истории.

К сожалению, находятся скептические голоса, сомневающиеся в том, можно ли считать их мучениками, пострадавшими за Христа? Некоторые, например, считают, что подвергшиеся репрессиям от советской власти члены Церкви пострадали не за веру, а за свои политические (антисоветские) взгляды. Именно такой была позиция самой советской власти. Действительно, формально в СССР преследований за веру не было. Советская власть, провозгласив в январе 1918 г. «свободу совести», многократно заявляла, что ведет борьбу не с религией, а с контрреволюцией. Большинство церковных людей, репрессированных в 1920-1930-е гг., были осуждены за действия, «направленные к свержению власти».

Однако сама Церковь не участвовала в антибольшевистских заговорах и старалась быть лояльной к советской власти, о чём неоднократно свидетельствовали призывы первоиерархов, которые не хотели, чтобы Церковь была спровоцирована и обвинялась в политической деятельности. Поэтому обвинения со стороны большевиков в том, что Церковь ведёт антисоветскую деятельность и контрреволюционную агитацию были абсолютно необоснованны. А это значит, что подвиг новомучеников и исповедников состоял в их стоянии в вере, а не противостоянии государству как таковому, и они пострадали за то, что не отреклись от Христа и продолжали Ему служить, сохраняя верность Церкви и каноническому строю Православия.

Следует также отметить и в будущем тщательно изучить тот факт, что кроме жертв антицерковного террора среди взрослых верующих были также дети и юноши не достигшие совершеннолетия. В Соловецком лагере особого назначения за исповедание своей веры в Бога были расстреляны два совсем еще юных юнги 12 и 14 лет. Подобное происходило в разных местах, причем суд и казнь над несовершеннолетними осуществлялись в рамках закона, который позволял расстреливать детей уже с 12 лет! (постановление ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г., № 3/598). И если можно было хоть как-то подозревать взрослых христиан в антисоветской деятельности, то что должны были совершить дети, чтобы не угодить коммунистической власти? Отсюда вырисовывается явная подмена понятий в обвинениях против верующих.

И, хотя физически к концу 1930-х гг. Русская Церковь была практически полностью уничтожена, духовно она оказалась не сломлена, ибо, по слову митрополита Петроградского Иосифа (Петровых), «смерть мучеников за Церковь есть победа над насилием, а не поражение». В итоге единственным пережившим коммунистический строй сословием оказалось духовенство.

Была только одна сила, которую Церковь могла противопоставить безумной злобе гонителей. Это сила ВЕРЫ, и проистекающей от нее святости. Столкнувшись с этой великой силой, с этим духовным сопротивлением, воинствующее советское безбожие помимо своей воли вынуждено было отступить. Новомученики и исповедники Российские не боялись жить по Евангелию даже в самые мрачные годы ленинско-сталинской тирании, жить так, как велела им их христианская совесть, и готовы были умереть за это. Господь принял эту великую жертву и Своим Промыслом направил ход истории в годы Второй мировой войны так, что советское руководство вынуждено было отказаться от планов жестокого искоренения религии в СССР. Но как бы последующие периоды советской истории не назывались («оттепелью», «застоем») в годы правления советской власти (40-80-е ХХ в.) верующие подвергались репрессиям за свои религиозные взгляды и верность Христу.

В прошедшем столетии Церковь столкнулось с колоссальным явлением, с тем, с чем никогда до этого не сталкивалась - это массовый подвиг мученичества. Появление невероятного количества святых. За прошедшие годы Русской Православной Церковью собраны многочисленные свидетельства о христианах, пострадавших в гонениях за веру Христову в XX веке. Накоплен обширный материал, позволяющий объективно оценить ситуацию того периода. Однако, за короткое время весьма трудно осмыслить такое огромное количество информации. Потребуется тщательная и продолжительная работа.

К сожалению, мы слишком мало знаем о конкретных подвигах новомучеников, их духовном наследии. Перечисляя их имена, нам в настоящее время весьма затруднительно сказать что-то об их жизни и праведной кончине. В связи с этим ощущается огромная нужда в доступной повествовательной литературе. Нам сейчас необходимы не только исторические исследования, но и художественные книги, исторические повести, поэмы и прочее.

Сегодня Русская Православная Церковь старается популяризировать и сделать широко известным подвиг новомучеников Российских. В целях реализации Определения Архиерейского Собора 2-4 февраля 2011 года «О мерах по сохранению памяти новомучеников, исповедников и всех невинно от богоборцев в годы гонений пострадавших» на прошлом заседании Священного синода в декабре 2012 года было принято решение о создании Церковно-общественного совета по увековечению памяти новомучеников и исповедников Российских под председательством Святейшего Патриарха.

6 ноября 2012 года в рамках выставки-форума «Православная Русь» Издательский Совет Русской Православной Церкви и Фонд сохранения духовно-нравственной культуры «Покров» провели презентацию комплексной целевой программы распространения почитания новомучеников и исповедников российских «Светочи России XX века». Эта программа реализуется по благословению Святейшего Патриарха Кирилла и имеет целью создание информационных условий и возможностей для общецерковного почитания и прославления новомучеников и исповедников российских, осмысление и усвоение величия их духовного подвига.

Для того чтобы память о новомучениках укреплялась в нашем обществе как пример стойкости веры, необходимо активизировать работу по расширению в народе почитания святых новомучеников и исповедников. Следует:

1. Проводить церковно-общественные мероприятия (конференции, форумы, съезды);

2. Изучать историю подвига новомучеников и исповедников в учебных заведениях как духовных (семинариях, училищах), так и общеобразовательных (гимназиях, школах);

3. Создавать документальные и художественные фильмы, вести телевизионные передачи, издавать литературу, посвященную подвигу новомучеников и исповедников;

4. Создавать епархиальные центры содействия почитания подвига новомучеников и исповедников российских на епархиальном и приходском уровне, которые бы занимались сбором соответствующего материала, его систематизацией и изучением.

Подводя итог, можно сказать, что сила и единство любого народа, его способность давать ответ на бросаемые ему вызовы, определяются, прежде всего, его духовной крепостью. Вершина же духовного возрастания - это святость. Святые подвижники объединяли, объединяют и будут объединять народ России. Возможно, конечно, собрать людей и под знаменами идей ложных, проникнутых ненавистью. Но такое человеческое объединение не будет долговечным, чему мы видим яркие исторические примеры. Подвиг же новомучеников имеет непреходящее значение. Сила святости, явленная ими, победила злобу большевиков-богоборцев. Почитание новомучеников и исповедников на наших глазах объединило Русскую Церковь, внешне, стараниями тех же богоборцев, разделившуюся в конце 1920-х годов. Но без возвращения к истинным ценностям, идеалом которых является святость, наше общество останется обреченным. Если у народа нашей страны есть будущее, то только в следовании той Истине, верность которой явили наши святые, ближайшие из которых к нам - новомученики и исповедники Российские.

Почти каждый день в святцах мы встречаем имена Новомучеников и Исповедников Российских. Для Церкви их святость — непреложный факт. Однако в обществе существует точка зрения, согласно которой эти люди пострадали не за веру, а за антисоветские убеждения.

Правление большевистской партии в России, особенно его первые два десятилетия, было ознаменовано небывалыми по размаху гонениями на Церковь. Антицерковные репрессии достигли пика в 1937 году, когда по инициативе Сталина НКВД был издан секретный оперативный приказ, согласно которому «церковники» вносились в один из контингентов «антисоветских элементов», подлежащих репрессированию (расстрелу или заключению в концлагеря). В итоге этой кампании Православная Церковь и другие религиозные организации в СССР были практически полностью разгромлены. В научной литературе приводятся цифры, согласно которым только за время Большого террора 1937-1938 годов было арестовано более 160 тыс. служителей Церкви (в это число входят не только священники), из которых более 100 тыс. были расстреляны. В Русской Православной Церкви на всей территории СССР к началу Второй мировой войны на кафедрах осталось всего четыре архиерея (из примерно 200), служение в церквах продолжали несколько сот священников (до 1917 года их было более 50 тыс.). Можно предположить, что репрессиям подверглось не менее 90% духовенства и монашествующих (большинство из них были расстреляны), а также значительное число активных мирян. Некоторые исследователи оценивают общее количество пострадавших за веру в СССР числом до 1 млн человек.

С 1980-х годов в Русской Православной Церкви сначала за рубежом, а затем и в отечестве начался процесс канонизации Новомучеников и Исповедников Российских, пик которого пришелся на 2000 год. К настоящему моменту поименно прославлено уже около двух тысяч подвижников, причем надо понимать, что это лишь малая часть из тех, кто беспорочно пострадал за веру от богоборческой власти, тех, кто, несомненно, прославлен у Бога. Можно утверждать, что в период большевистских гонений Русская Церковь дала миру десятки, а может быть, и сотни, тысячи святых — больше, чем любая другая Поместная Православная Церковь за всю свою историю.

Можно было бы только радоваться такому множеству святых, явленных Русской Православной Церковью в ХХ веке, но находятся скептические голоса, сомневающиеся в том, можно ли считать их мучениками, пострадавшими за Христа? Некоторые, например, считают, что подвергшиеся репрессиям от советской власти члены Церкви пострадали не за веру, а за свои политические (антисоветские) взгляды. Именно такой была позиция самой советской власти. Действительно, формально в СССР (в отличие, скажем, от Албании) преследований за веру не было. Советская власть, провозгласив в январе 1918 года свободу совести, многократно заявляла, что ведет борьбу не с религией, а с контрреволюцией. Большинство церковных людей, репрессированных в 1920-1930-е годы, были осуждены за действия, «направленные к свержению, подрыву или ослаблению власти <…> Рабоче-Крестьянского Правительства» (ст. 58 УК РСФСР).

Насколько правомерны были обвинения Церкви в контрреволюции? Была ли Церковь нелояльна советской власти, и если да, то в чем эта нелояльность, имевшая следствием многочисленные жертвы среди церковных людей, заключалась? Вела ли Церковь какую-то борьбу с «Рабоче-Крестьянским Правительством» и предпринимала ли какие-то действия, направленные к его «свержению, подрыву или ослаблению»?

Ответить на эти вопросы можно, приняв во внимание следующие факты. Осенью 1919 года, в наиболее критический для большевиков момент Гражданской войны, когда Белая армия победно двигалась на Москву, Патриарх Тихон призвал архипастырей и пастырей Православной Церкви не подавать никаких поводов, оправдывающих подозрительность советской власти, и подчиняться ее велениям, поскольку они не противоречат вере и благочестию. Летом 1923 года Пат-риарх, чтобы отвести от себя политические обвинения, заявил Верховному суду РСФСР, что он окончательно и решительно отмежевывается как от зарубежной, так и от внутренней монархическо-белогвардейской контр-революции. В последующий период заявления православных иерархов о лояльности советской власти делались постоянно. Примерами могут служить: послание Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра (Полянского) лета 1925 года, в котором содержался призыв являть везде и всюду примеры повиновения гражданской власти; проект Декларации Заместителя Патриаршего Местоблюстителя мит-рополита Сергия (Страгородского), представленный летом 1926 года, в котором он от лица всей православной иерархии и паствы засвидетельствовал перед советской властью искреннюю готовность быть вполне законопослушными гражданами Советского Союза; появившееся тогда же так называемое Соловецкое послание заключенных епископов: «С полной искренностью мы можем заверить правительство, что ни в храмах, ни в церковных учреждениях, ни в церковных собраниях от лица Церкви не ведется никакой политической пропаганды», — писали они. Летом 1927 года митрополит Сергий пошел еще дальше, охарактеризовав все предшествовавшие заявления о лояльности как «половинчатые» и провозгласив: «Теперь мы переходим на реальную, деловую почву и говорим, что ни один служитель церкви в своей церковно-пастырской деятельности не должен делать шагов, подрывающих авторитет советской власти». Изданная тогда митрополитом Сергием июльская Декларация 1927 года многих в Церкви привела в крайнее смущение. «Всякий удар, направленный в Союз, <…> сознается нами как удар, направленный в нас», — говорилось в Декларации.

Казалась бы, что после таких заявлений (подкрепленных к тому же целым рядом конкретных действий: требованием к русскому зарубежному духовенству дать подписку о лояльности советской власти, введением обязательного поминовения власти за богослужением, перемещением целого ряда неугодных власти епископов на другие кафедры), по крайней мере сторонников митрополита Сергия, власть должна была перестать преследовать: они доказали, что причислять их к контрреволюционерам нет оснований. Впрочем, и оппозиция митрополиту Сергию против самого по себе требования гражданской лояльности ничего не имела. Так, например, самое громкое заявление оппозиции — воззвание ярославских иерархов, возглавляемых бывшим Заместителем Патриарха Тихона митрополитом Агафангелом — гласило: «Мы всегда были, есть и будем лояльны и послушны гражданской власти; всегда были, есть и будем истинными и добросовестными гражданами нашей родной страны». Однако никакого смягчения репрессий не произошло, размах гонений с каждым годом только нарастал, что хорошо видно из собранной в ПСТГУ статистики репрессий (если принять число арестов по «церковным делам» в 1926 году за 100%, то в 1927 году этот показатель равен 177%, в 1928-м — 258%, в 1929-м — 840%, в 1930-м — 2238%). Даже из тех иерархов, кто подписал в 1927 году упомянутую июльскую Декларацию, большинство было расстреляно (репрессий избежали лишь двое из девяти — будущие Патриархи Сергий и Алексий I). Более того, жестоким репрессиям в 1930-е годы подверглись и многие так называемые церковные обновленцы («красные попы», как их звали в народе), выступавшие с начала 1920-х годов в качестве ревностных сторонников новой власти. Всё это позволяет утверждать, что действительной причиной гонений на Церковь была вовсе не ее мнимая нелояльность советской власти. Причину эту следует искать в самой природе большевизма.

Обращаясь в начале 1922 года к народам мира, первый Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Антоний (Храповицкий) определил большевизм как «культ убийства, грабежа и богохульства». Сказано это было, конечно, резко, но, по сути дела, правильно. Победивший в России большевизм был одержим пафосом богоборчества. Всякий, кто не исповедовал этого «культа убийства, грабежа и богохульства», каким бы добросовестным гражданином Советской Республики он ни был, воспринимался большевизмом как враг. В силу этого любой верующий человек, поскольку он не мог стать носителем богоборческой идеологии, рассматривался большевистской властью как контрреволюционер. Новая власть требовала не просто законопослушности: борьба шла за души людей. Сам факт существования Церкви в СССР был для богоборческой власти сильнейшим вызовом. Секретарь ЦК ВКП(б) Каганович в секретном обращении к местным партийным комитетам в феврале 1929 года писал, что религиозные организации «являются единственной легально действующей контрреволюционной организацией, имеющей влияние на массы». И это при том, что свидетельства лояльности советской власти со стороны этих религиозных организаций множились день ото дня! В служителях Церкви (служителях в широком смысле слова) большевизм видел прежде всего своих духовных врагов, подлежащих в конечном счете полному уничтожению. Их большая или меньшая готовность демонстрировать свою лояльность советской власти могла влиять лишь на очередность нанесения удара по ним, но удар должен был последовать неизбежно.

Здесь, однако, некоторыми выдвигается еще одно возражение против канонизации новомучеников и исповедников. Говорят, что гонения советской власти на духовенство, монашествующих, церковных активистов не отличалось принципиально от гонений на дворянство, «нэпманов», кулаков и т.д. Власть преследовала всех их как социально ей чуждых, независимо от их убеждений. Говорят, что пострадавших от большевиков членов Церкви нельзя считать мучениками за Христа, поскольку им-де, в отличие от мучеников первых веков, не предоставлялся выбор: смерть за веру или жизнь через отречение.

В действительности, выбор был. Большевики своего отношения к религии никогда не скрывали и даже еще до захвата власти давали понять, что Церкви нет места в том обществе, которое они собирались построить. Любой сознательный церковный человек не мог не понимать, что если он продолжит открыто исповедовать свою веру, то рано или поздно, в той или иной форме, подвергнется преследованию со стороны богоборческой власти. Были те, кто сориентировался в новых условиях очень быстро. Так, например, петроградский священник Михаил Галкин уже в ноябре 1917 года предложил так называемым народным комиссарам свои услуги, а в 1918 году окончательно снял с себя сан, превратившись в активного безбожника «товарища Горева». Даже в период наибольшего накала гонений (годы так называемого Большого террора, 1937-1938) путь к спасению своей жизни через полный разрыв с религией и открытый переход на службу воинствующему безбожию был открыт. Пример пошедшего по такому пути — обновленческий «митрополит Ленинградский» Николай Платонов, объявивший в 1938 году, что более не имеет к Церкви никакого отношения, и устроившийся на работу хранителем Ленинградского музея атеизма.

Был и еще способ уцелеть в те годы. Как правило, прямого отречения от Бога власти не требовали. Чаще требовали другого: от епископов помочь выявить «контрреволюционное» духовенство, от священников — «контр-революционных» мирян, та же роль осведомителей предлагалась и мирянам. Как описывал священник Михаил Польский, бежавший в 1930 году из СССР, сначала предлагалось дать просто подписку «честного гражданина Советской Республики» с обязательством доносить «о всяком случае контрреволюции», затем, через некоторое время, следовало уже требование дать вторую подписку: обязательство исполнять все распоряжения ГПУ. В конечном счете всё сводилось к тому, что, для того чтобы не сесть самому, надо было сажать других, причем делать это столь усердно, чтобы у хозяев из госбезопасности не возникало сомнений в полезности своего секретного сотрудника. Тогда внешне от Бога можно было и не отрекаться. Служить интересам безбожия, не снимая рясы, — такую возможность власть готова была предоставить. И находились люди, этой возможностью пользовавшиеся. Так, например, обновленческий «митрополит Ставропольский» Василий Кожин с удивительным цинизмом говорил в 1944 году представителю власти, что «своим 20-летним существованием обновленческая церковь вела работу, сводящуюся в конечном счете к изъятию реакционных элементов тихоновской Церкви».

Однако для подавляющего большинства служителей Церкви подобный путь скрытого предательства оказался столь же неприемлем, как и путь открытого отречения. Они хорошо понимали, что предательство своих собратьев равносильно отречению от Самого Христа: Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25, 40). И, соответственно, страдания, вызванные отказом доносить на своих собратьев, равноценны страданиям за Самого Христа. По этой причине можно, без всякого сомнения, считать всех христиан, пострадавших за отказ как-либо служить советской власти в деле насаждения безбожия, мучениками за Христа. Их страдания — результат принятия Евангелия во всей полноте. Им предлагали делать то, что было противно их христианской совести, именуя это «борьбой с церковной контрреволюцией». Они предпочли смерть. В этом выявилось величие их подвига и раскрывается его смысл.

Образец такого страдания за Христа являет, например, митрополит Серафим (Чичагов). Как и многие, он был расстрелян в 1937 году. Расстрелян не за то, что вел какую-то антисоветскую работу. И даже не за то, что был митрополитом, а по происхождению дворянином. К тому времени 81-летний митрополит Серафим был уже совершенно бессильным и прикованным к постели. С такими людьми НКВД обычно уже не связывался, и митрополит Серафим вполне мог бы умереть дома, но Господь не лишил его мученического венца. Его бывший келейник-секретарь сбежал из лагеря и попросил убежища у митрополита Серафима, которое тот ему и предоставил. Однако вскоре после этого беглец явился в комендатуру НКВД с повинной и на первом же допросе выдал, у кого скрывался. Арест митрополита был вызван именно тем, что он не донес на своего запутавшегося духовного сына. Выносить арестованного из дома пришлось на носилках.

Другой пример — Патриарший Местоблюститель митрополит Петр (Полянский). Ему Господь судил возглавлять Русскую Православную Церковь в самые тяжелые для нее годы: с 1925-го по 1937-й. Власть неоднократно предлагала ему «договориться», но он был непреклонен и за это, проуправляв Церковью лишь восемь лет, на долгие годы был отправлен сначала в далекую ссылку, а затем в одиночную тюремную камеру. Ему обещали жизнь и свободу в обмен на согласие стать осведомителем ОГПУ, то есть доносчиком, но он категорически отказался, объяснив затем, что подобного рода занятия несовместимы с его званием и несходны его натуре. В итоге, пробыв двенадцать лет в невыносимых условиях в заключении, митрополит Петр был в 1937 году расстрелян, как и митрополит Серафим.

Таких историй подвига страдания за Христа, за Церковь Христову, за ближних своих, чад этой Церкви, — сотни тысяч. И хотя физически к концу 1930-х Русская Церковь была практически полностью уничтожена, духовно она оказалась не сломлена, ибо, по слову митрополита Петроградского Иосифа (Петровых), «смерть мучеников за Церковь есть победа над насилием, а не поражение». Была только одна сила, которую Церковь могла противопоставить безумной злобе гонителей. Это сила святости. Столкнувшись с этой великой силой, с этим духовным сопротивлением, воинствующее советское безбожие, помимо своей воли, вынуждено было отступить. Новомученики и Исповедники Российские не боялись жить по Евангелию даже в самые мрачные годы ленинско-сталинской тирании, жить так, как велела им их христианская совесть, и готовы были умереть за это. Господь принял эту великую жертву и Своим Промыслом направил ход истории в годы Второй мировой войны так, что бого- и человеконенавистническое советское руководство вынуждено было отказаться от планов скорейшего искоренения религии в СССР. Насадить повсеместно «культ убийств, грабежа и богохульства» большевикам не удалось. Именно благодаря подвигу новомучеников и исповедников Русская Православная Церковь и была спасена. В этом и заключается его непреходящее значение.

Священник Александр Мазырин родился 2 мая 1972 г. в г. Волгограде. В 1995 г. окончил Московский инженерно-физический институт, в 2000 г. — Православный Свято-Тихоновский богословский институт. Магистр богословия, кандидат исторических наук, доцент. В настоящее время — заместитель заведующего научно-исследовательским отделом новейшей истории Русской Православной Церкви и одновременно доцент кафедры истории Русской Православной Церкви Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Автор монографии «Высшие иерархи о преемстве власти в Русской Православной Церкви в 1920-1930‑х гг.» и более пятидесяти других научных и учебно-методических трудов. Редактор серии «Слово исповедников ХХ в.»